– Это ты узнаешь завтра, – Элисед заговорщицки подмигнул. – Пойдем, закажем вывеску и герб для нашей палатки!
Глава 20.
Постоялый двор был до отказа набит солдатами, которые еще не успели завербоваться, или просто теми, кто хотел передохнуть пару дней на чистых простынях, прежде чем снова идти на войну.
Двери трапезной хлопали как выстрелы пистолей, впуская и выпуская новых наемников. Некоторые из них тут же оседали возле стойки, впитывая слухи и освежаясь ледяным пивом. Другие, занимали места за столами в сумрачной глубине зала, и принимались методично набивать желудки, стараясь держаться особняком от развеселой галдящей толпы.
Вновь прибывшие солдаты по большей части были угрюмыми и изможденными. Лица у них были осунувшиеся, заросшие густой щетиной и грязью. Слезящиеся глаза, под опаленными бровями, настороженно поглядывали по сторонам, а плечи вздрагивали от любого неожиданного шума.
Трясущимися пальцами, с обломанными ногтями и въевшимся в них намертво чинна, они развязывали ремешки своих тощих кошельков, роняя на барную стойку диковинные монеты, со всех концов цивилизованного мира.
Айс с любопытством следил, как один из солдат, загорелый дочерна и в красном бурнусе на голове, расплатился серебряными квадратиками, с дырочками посередине. Другой, отсчитал горсть медных треугольников, а третий расплатился за всю компанию крошечной желтой монеткой, с волнистыми краями.
Насытившись, солдаты обычно некоторое время сидели, тупо глядя в тарелку. После пары кружек холодного пива их глаза закрывались, головы падали на столешницы и по трапезной разносился могучий храп, на который, в прочем, никто не обращал внимания.
Ниал появился после полудня, рожа у него была довольная, и пахло от него свежей краской. Подмышкой верзила держал длинный прямоугольный предмет, завернутый в плащ, а на спине у него висел лакированный треугольный щит из толстой жести.
– Вот! – здоровяк положил таинственный предмет на скамью, и сбросив с плеча щит, торжественно водрузил его в центре стола. – Что скажете?
– Скрещенные какашки на красном фоне? – Диса скептически вскинула бровь, потягивая холодное пиво из кружки. – Как романтично…
– Какие какашки? – Ниал развернул щит к себе, и удивленно уставился на рисунок. – Это же скрещенные кулаки! Я хотел, чтобы художник нарисовал еще и красную паарийскую розу, зажатую в одной руке, но он меня отговорил…
– И правильно сделал, – Диса громко икнула, опуская кружку на стол. – Если твой художник рисует цветы так же хорошо как руки, страшно даже представить, на что стала бы похожа наша эмблема!
Ниал громко фыркнул, и принялся разворачивать вывеску.
– "Глиняные караки"? – Айс привстал со своего места, стараясь разобрать надпись, сделанную вычурным архаическим шрифтом.
– "Глиняные кулаки", – поправил его Элисед, кончиками пальцев нежно касаясь доски, пахнущей свежей краской и лаком. – Как тебе наше название?
Юноша рухнул на стул, и обеими руками вцепился в запотевшую кружку.
– Правильно, – кивнул Ниал. – За это стоит выпить!
Подавальщик притащил большой кувшин пива, и ловко разлил его по кружкам.
– "Глиняные дураки"! – фыркнула Диса, расплескивая пиво. – Двадцать сторхов за регистрацию! Интересно, сколько с тебя слупили за вывеску?
Не обращая внимания на слова девушки, Ниал с достоинством передал Элиседу кожаный футляр, с болтающейся на золотом шнурке королевской печатью.
– Теперь вы настоящий командир! – провозгласил он, поднимая кружку.
– Теперь в его в коробке будут живые марионетки! – Диса пребывала в отвратительном настроении и старалась всячески это продемонстрировать. – Теперь представления будут более драматичными, и кровь в них будет литься настоящая!
Элисед торжественно опустошил свою кружку, и хлопнул в ладоши.
– Ну, пойдем, посмотрим на нашу вербовочную палатку, – на его лице вновь расцвела счастливая улыбка. – Бьюсь об заклад, перед ней наверняка выстроилась целая очередь наемников!
Плац Армата занимал практически весь центр города. Он был окружен трехэтажными казармами, складами и конюшнями.
У офицерских гостиниц толпились слуги и оруженосцы. Повсюду виднелись покатые плечи големов-носильщиков, и разноцветные крыши портшезов, украшенных треугольными вымпелами.
Запруженные солдатами улицы сходились у огромных обитых железом ворот, увешанных жестяными щитами с гербами "компаний". На воткнутых в землю пиках развевались разноцветные флаги, многие из которых были покрыты копотью, пулевыми отверстиями и следами застиранной крови.
– Держи, любезный, – Ниал протянул щит с эмблемой "компании" ветерану на деревянной ноге, стоящему в карауле у ворот. – Повесь-ка его на самом видном месте!
Солдат ухмыльнулся, глядя на щит, и покачал головой.
– Видное место нужно заслужить, господа наемники, – он прислонил алебарду к стене, повернулся, и повесил щит на изогнутый ржавый гвоздь у самой земли. – Вы начнете с самого низа!
Элисед важно выпятил грудь и задрал нос.
– Очень скоро наш щит взлетит на самый верх, – сказал он. – Вы еще не раз услышите о "Глиняных кулаках"!
Стражник пожал плечами.
– Ваши слова да богам бы в уши, господин, – солдат стукнул древком алебарды по деревянной ноге. – Многие "компании" гибнут в первой же битве, и их щиты отправляются на другую стену. Вон туда…
Элисед обернулся, и замер с открытым ртом. Стена трехэтажной казармы была увешана щитами снизу доверху. Многие из них проржавели насквозь, зияя рваными дырами, на многих краска выцвела или облупилась, однако среди них было не мало и совсем новых, выделяющихся из унылой массы яркими красками и блестящим лаком.
Стражник понимающе кивнул.
– Видите, господин, на той стене почти не осталось свободного места!
Палатка миносцев была окружена толпой наемников со всех сторон. Повсюду слышалась незнакомая речь, мелькали причудливые доспехи, и позвякивало экзотическое оружие.
– Нам нужны скауты и охотники из Зенора! – донесся голос из медного раструба, возвышающегося над остроконечной крышей палатки. – Предпочтение так же отдается служившим в жарких странах и коренным обитателям материка!
Толпа у палатки расступилась, пропуская вперед чернокожих великанов в облезлых львиных шкурах, сжимающих в руках связки тяжелых дротиков.
– Всем хочется пограбить Золотой город, – ухмыльнулся Ниал. – Добычу обещают просто сказочную!
Прямо напротив миносцев располагалась вербовочная палатка покойного кондотьера Авелла. Под деревянным навесом, покрытым полустертой резьбой и облупившейся позолотой, сидели стрелки с аркебузами, зажатыми между колен, и десятка два копейщиков в новеньких латах отполированных до зеркального блеска.
– За двадцать сторхов она могла бы стать нашей, – вздохнул Элисед. – Мастер Сирано был прав, лучше места не придумаешь!
Ряды вербовочных палаток, стоящих по обе стороны плаца Армата, уходили вдаль, и у каждой толпились наемники, желающие попытать удачи в новом походе и в новых битвах.
Айс окинул взглядом бурлящее море мундиров, камзолов, звериных шкур, высоких меховых шапок и раскачивающихся в воздухе копий, увенчанных конскими хвостами, и вздохнул, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Ну, и куда же нам теперь идти? – спросил он, устало прислоняясь плечом к холодной спине голема. – У меня от всего этого голова идет кругом!
– Палатка номер сто семьдесят, – Диса сверилась с бумагой, которая была вложена в книжечку из кожи амруса. – Думаю, что это в той стороне.
Дальний конец плаца был практически пуст. Здесь лишь ветер гонял по земле мусор, да пыльные смерчи скакали среди раскачивающихся вывесок с выцветшими названиями "компаний".
Большая часть покосившихся палаток была закрыта, лишь в нескольких из них скучали сонные вербовщики, подозрительно поглядывающие из-за приоткрытых ставней на усталых компаньонов.
– Эй, верзила, – из одного окошка высунулся тщедушный старичок в выцветшем камзоле, обшитом облезлыми галунами, и поманил пальцем Ниала. – Хочешь попытать удачи в походе на Атанель с "Кровавыми потрошителями"? Получишь пол умбра в месяц, долю в добыче и бесплатных шлюх в каждой деревне!