Сжав челюсти, Коби посмотрел на Милу. Из её карих глаза текли крупные слезы, оставляя на щеках черные полосы туши. Она смотрела на Коби и молча признавалась ему в любви. Коби кольнуло в сердце. Оболочка разрушилась, оставив всепоглощающую пустоту.
— Полагаю, всем присутствующим понятно, что случится дальше? — спокойно сказал Гудзима. — Я знаю, что ты к этому не причастен, парень, но ты знаешь правила.
Мила пошатнулась и чуть шире расставила ноги. Она показала слабость всего на долю секунду и тут же крепко встала на ноги. Огибая диван, к ней подошел Гром. Мила приподняла подбородок, когда Гром протянул свою руку, и не отрываясь смотрела на Коби. Длины огромных пальцев хватило, чтобы с запасом обхватить тонкую бархатную шею. Коби содрогнулся.
— Мне жаль, Коби, что это случилось с тобой, — сказал Гудзима и кивнул телохранителю.
Пустота, образовавшаяся внутри, теперь рвалась надвое. Коби чувствовал, как его существо и личность разваливается. Рассыпается, будто карточный домик. Непоправимая ошибка вкралась в его программный код, заставив его подвиснуть в нерешительности. Коби любил Гудзиму. Любил его клан и всё то, что Гудзима сделал для него. Но Милу Коби любил больше жизни. Предательство клана делало её предательницей только по отношению к клану, но не к нему. Самое ценное, что существовало во вселенной, находилось в огромной и цепкой руке Грома.
— Не стоит, — покачал головой Гудзима.
Стоит ли? Стоит ли она того, чтобы и он предал? Стоит ли она позора для его семьи? Стоит ли она трех сотен лет, которые семья Коби служила клану Гудзимы? Стоит ли она жизни? Что по-настоящему не стоило и гроша, так это эти самые вопросы, которые растворились в осознании того, что Милы может не стать.
Гудзима с сожалением улыбнулся. Он дал ему шанс, но не смог остановить. Коби использовал «срыв». Со скоростью в двадцать раз превышающей скорость обычного бега его ноги пробежали по полу. Он толкнулся и выкинул вперед таз. Выбросил левую ногу и со сменой ударил правой. Носок туфли впечатался в локоть Грома. Долговязый взвыл. Его длинная и корявая рука выгнулась к потолку, кость выскочила из сустава. Коби не видел и не слышал ничего. Центром его внимания оставались длинные пальцы Грома, которые продолжали сжимать шею Милы. Коби использовал «Доспех плоти» и сдержал удар Грома, затем пригнулся и с разворотом ударил под колено.
«Железный захват» Грома ослаб. Мила толкнулась ногами и поднялась над присутствующими на полтора метра. Прижала ноги к груди, а затем выпрямила их, протыкая тело Грома острыми каблуками.
Перекатившись дальше, Коби наткнулся на Симона. Вскочил и выбросил левую ногу, придал телу вращение и разогнал правую в «Свистящий удар». Нога разрезала воздух, пространство, время. Симон остановил её «Титановым блоком». Коби услышал хруст от бедра до колена. Своей же скоростью он убил правую ногу о блок мастера серебряной сотни. Кое-как Коби удержался на левой ноге и прижался к стене, когда комнату сотрясли звуки выстрелов. Мила успела перебить Грому нос и выбить один глаз. Но он снова добрался до неё с «Железным захватом», и четверо ублюдков, что сидели послушно возле стены, насадили в Милу свинца.
Обезумевший Коби применил «срыв». Тело было уже не в состоянии выдержать ментальные способности, и он буквально уничтожил правую ногу, превратив переломанные кости в рассыпчатую труху. Плевать. «Срыва» хватило. Он добрался до первого. Тело Коби содрогалось от выстрелов. Пиджак трепыхался от свинца, который оставлял в нём ворсинистые дыры. Дальше Коби не уйти. Он схватил мужика за шею и, ступив на переломленную ногу, ударил левой. «Скользящая коса» перебила внутренности, сломала позвоночник, расщепила на атомы внутренние органы, которые попали под направление удара от правой почки до сердца. Пиджачок умер мгновенно, а Коби рухнул на пол вместе с ним.
Жизнь покидала его. Он задействовал «Глубинную печать» и избавился от боли. Нашел в себе силы перевернуться и посмотреть на Милу. Та лежала на столе. Её голова упиралась в склейку пластиковых бутылок с водой. На бедре, точно по линии стрелки брюк, виднелись отметины выстрелов. Под брюками кровь стекала по ноге, каждый сантиметр которой Коби поцеловал. Там кровь собралась лужицей на перегибе ступни, скатывалась к большому пальцу на ноге и капала с черного ногтя на пол.
Коби осталось немного. Он заставил себя приподнять голову. Она смотрела. Её глаза всё еще блестели любовью к нему, но они оба поминали, что их время ушло. Мила была сильнее его. Находясь на последнем издыхании, она нашла в себе силы и произнесла губами: «Я тебя люблю…». Коби попробовал ответить, но тело не послушалось. Он должен был это сказать. Должен сказать во что бы то ни стало! Он использовал все свои силы и знания, чтобы продлить свою ничтожную жизнь на долбанную секунду, но выдавил лишь жалкую улыбку вместо полноценного признания. Мила закрыла глаза и умерла. Коби, проклинающий себя за слабость, умер следом за ней…