«Мотором» промышленной революции были изменения в технологиях. Наибольшую известность получили такие изобретения, как паровая машина, прядильные и ткацкие станки, новые процессы выплавки и очистки железа и стали с использованием каменного, а не древесного угля. Не следует забывать о множестве более простых устройств (каски, булавки, гвозди), позволивших добиться значительного повышения производительности труда в «незнаменитых» отраслях. Отметим и появление широкого круга новых английских потребительских товаров, многие из которых, такие как веджвудовский фарфор, были созданы по примеру азиатских изготовителей.
В XIX в. инженеры предлагали все новые и новые способы использования изобретенных в XVIII столетии механических устройств. Паровая машина нашла широкое применение в сфере транспорта. Она устанавливалась на паровозы, а также на морские и речные суда. Различное оборудование с механическим приводом, первоначально использовавшимся только на текстильных фабриках, постепенно завоевало все отрасли промышленности.
Вопрос заключается в следующем: почему революционные технологии были изобретены в Англии, а не в Нидерландах или Франции или, если на то пошло, не в Китае или Индии?
КУЛЬТУРНЫЙ И ПОЛИТИЧЕСКИЙ
КОНТЕКСТ
Объяснить промышленную революцию, вероятно, поможет осознание того, что она началась и продолжалась в благоприятном для инноваций особом политическом и культурном контексте.
Современные экономисты, как и европейские либералы в прошлом, считают английскую конституцию образцовой. Она была отнюдь не демократической: право голоса имели лишь 3-5% англичан, а доля шотландцев была и того меньше. Королевская власть сохранила за собой относительно широкие полномочия (в частности право объявлять войну и заключать мир). Парламент имел конституционное право отказать в финансировании военных действий, но ни разу им не воспользовался.
Экономическому росту благоприятствовали самые разные положения английской конституции, хотя большинство из них современные экономисты намеренно не замечают. Они уделяют основное внимание ограничениям налогообложения и гарантиям прав собственности. В действительности верховенство парламента привело к прямо противоположным результатам. Принято считать, что власть французских королей была абсолютной. Но они не имели права повышать налоги без согласия на то подданных, что привело к кризису государственных финансов, который ускорил наступление революции, вынудив Людовика XVI созвать в 1789 г. Генеральные штаты. Французское дворянство было избавлено от налогообложения, в то время как английский парламент еще в 1693 г. ввел налог на землю, обязательный для уплаты и высшей аристократией, и простолюдинами. Однако большую часть налоговых поступлений обеспечивали акцизные сборы, которыми облагались такие потребительские товары, как пиво, а также импортируемые продукты (например, сахар и табак). Бремя этих налогов несли, прежде всего, трудящиеся, не имевшие своих представителей в парламенте. Бесспорно, парламент сдерживал порывы короны. Но кто, в отсутствие демократии, мог обуздать парламент?6
Так или иначе, но английское государство собирало примерно в два раза большие по объему в расчете на душу населения налоги, чем соседняя Франция7. Конечно, оно несло ответственность и за расходование значительной доли национального дохода. Мы можем утверждать, что осуществлявшиеся государством траты способствовали экономическому росту. Большая часть доходов направлялась на удовлетворение потребностей армии и флота. Время от времени войска направлялись за границы Англии, но они всегда были готовы к наведению порядка внутри страны, подавляя бунты против машин или в поддержку демократии. Задача военно-морского флота состояла в расширении Британской империи и защите ее коммерческих интересов. От этого выигрывали даже трудящиеся, так как империализм был основой экономики с высокой заработной платой. Последняя, в свою очередь, создавала условия для экономического роста, базировавшегося на трудосберегающих технических изменениях. Если бы у Людовика XIV была возможность вводить налоги, он мог бы добиться процветания Франции, поддерживая военно-морской флот в состоянии постоянной боевой готовности, вместо того чтобы пополнять его или сокращать количество кораблей, в зависимости от приближения войны или наступления мира.
Экономическому росту способствовало и право парламента лишать англичан собственности против их воли. Во Франции это было невозможно. Французские гарантии собственности, как представляется, были чрезмерными. В этой стране отсутствовали аналоги частных актов английского парламента, запрещавшие землевладельцам огораживать принадлежавшие им участки, препятствовать строительству каналов или платных дорог. В результате французам не удалось осуществить прибыльные проекты по созданию системы искусственного орошения сельскохозяйственных земель в Провансе8. На практике Славная революция означала, что «до 1688 г. деспотическая власть» государства «применялась время от времени... а впоследствии —постоянно».