Та же самая история была и с энергией. Англия, с ее обширными каменноугольными бассейнами на севере и в центре страны, имела доступ к самой дешевой в мире энергии. Соответственно, по отношению к стоимости труда энергия в Англии была дешевле, чем где бы то ни было.
В результате этих различий в заработной плате и ценах английским деловым предприятиям выгодно было использовать сберегающие относительно дорогой труд технологии, увеличивая потребление дешевых энергии и капитала. Имея в своем распоряжении больше капитала и энергии, английские рабочие стали более производительными. В этом и заключается секрет экономического роста. Дешевизна труда в Азии и Африке привела к прямо противоположным результатам.
ХЛОПЧАТОБУМАЖНАЯ
ПРОМЫШЛЕННОСТЬ
Согласно знаменитому высказыванию Эрика Хобсбаума: «Когда мы говорим „промышленная революция", мы говорим хлопок» . В середине XVIII в. хлопчатобумажная промышленность состояла из нескольких предприятий, но с течением времени она превратилась в крупнейшую отрасль Англии. В 1830 г. на ее долю приходилось 8% ВВП и 16% занятых в обрабатывающей промышленности. Переработка хлопка была первой отраслью, перешедшей к фабричному производству. Ее рост обусловил быстрое развитие Манчестера и многих небольших городков на севере Англии и в Шотландии. Британская экспансия осуществлялась за счет Индии, Китая и Ближнего Востока. Когда в этих странах в конце концов началась повторная индустриализация, ее авангардом вновь стала хлопчатобумажная промышленность.
В XVII в. едва ли не все мировое производство хлопчатобумажных тканей было сосредоточено в Китае и Индии. Ткани из Бенгалии, Мадраса и Сурата доставлялись через Индийский океан до портов на побережье Западной Африки. Кроме того, хлопчатобумажные ткани и изделия из них производились в небольших объемах в различных местах Азии и Африки. В конце XVII столетия Ост-Индские компании начинают поставлять в Европу различные изготавливавшиеся из хлопка ткани, такие как ситец и муслин. Они успешно конкурировали с основными в то время в Европе шерстяными и льняными тканями. Хлопчатобумажные ткани пользовались настолько высокой популярностью, что в 1686 г. Франция вообще запретила их ввоз, а Англия предприняла меры, направленные на сокращение их внутреннего потребления. Одновременно крупным экспортным рынком была Западная Африка, где хлопчатобумажные ткани обменивались на рабов. На этом рынке английские ткани конкурировали с индийскими.
Международная конкуренция стала теми «шпорами», удары которых ускорили механизацию хлопкопрядения. Чем тоньше хлопковое волокно, тем больше времени требуется для его прядения. Заработная плата в Англии была настолько высокой, что конкуренция была возможна только между грубыми тканями. Одновременно существовал крупный рынок более тонких тканей, но Англия имела возможность вступить в конкуренцию только в том случае, если бы были изобретены и внедрены в производство машины, которые позволили бы сократить затраты труда. Ставки были очень высокими: в 1750 г. в Бенгалии перерабатывалось 85 млн фунтов хлопка в год, а в Англии — всего 3 млн фунтов. Предпринималось множество попыток механизации производства. Первой коммерчески успешной машиной стала изобретенная в середине 1760-х гг. Джеймсом Харгривзом прядильная машина «джен- ни», а вслед за ней — ватер-машина Ричарда Аркрайта. В 1770-х гг. Сэмюэл Кромптон изобрел прядильную мюль-машину, объединившую в себе достоинства первых двух. В течение следующего столетия мюль-машина была основой механического прядения.
Эти машины не имели никакого отношения к научным открытиям того времени. Ни одна из них не потребовала концептуальных прорывов; нет, они были плодом многолетних инженерных экспериментов, на основе которых создавались надежные в производстве конструкции. Замечание Томаса Эдисона о том, что «изобретение на 1% состоит из вдохновения, и на 99% — из пота», полностью соответствует реалиям хлопчатобумажной промышленности.
Таким образом, основная трудность в объяснении того, почему промышленная революция началась в Англии, преобразуется в новую задачу. Необходимо объяснить, почему английские изобретатели не жалели ни времени, ни денег на ИИР (исследования и разработки или, выражаясь словами Эдисона, «пот»), направленные на использование в производстве банальных, казалось бы, идей. Главное в том, что создававшиеся машины и механизмы позволяли увеличить использование капитала и сберечь труд. Поэтому они приносили прибыль только там, где капитал был дешев, а труд —дорог, то есть в Англии. Более нигде эти машины не могли быть прибыльными. Вот почему промышленная революция была английской.