Но возвращаясь в тот день, могу сказать, что близнецы Тариэль и Тамиль оказались теми еще мальчишками. Но занимались со мной исправно. В общем-то за измерением роста мы и познакомились. Как выяснилось позднее, братья родственники Газира. А точнее дети третей крови, я так поняла - двоюродные племянники со стороны матери.
После того, как выяснялось, что ни каких переломов после массажа у меня нет, а я просто до ужаса боюсь щекотки, дали возможность переодеться. Притащили ворох мужской одежды, но маленького размера. И принадлежала она внуку тетушки Виолы. Я не возражала против штанов и рубашек, так даже удобней и привычней. Правда расстраивалась сама тетушка, так как считала, что девушке следует носить юбки и платья, а не подражать мужчинам. После переодевания меня ждало еще одно открытее, чем-то похожее на жилетку и корсет из грубоватой, но эластичной кожи. Надевалось это чудо через голову, закрывая спину от плеч до самого копчика. Спереди, через грудь шли широкие лямки, которые закачивались сразу под грудью. Широкая полоса кожи от лямок до тазобедренных косточек, мягко обхватывала живот и ребра. Шнуровка, расположенная по бокам позволяла комфортно фиксировать это чудо на теле. Один из близнецов помог одеть этот, все же жилет, и объяснил, для чего он нужен. Весь смысл этого изобретения местных лекарей сводиться к тому, что бы поддерживать спину, а точнее весь мышечный корсет в правильном положение, но при этом, не мешая двигаться. Ходить мне в жилете предстояло минимум три недели. Заниматься аналогом лечебной физкультуры тоже.
И так каждое утро массаж, одевание жилета, тренировки в саду, завтрак и весь день в компании неугомонных близнецов. Газира я видела редко, дома он практически не бывал.
Я спрашивала, чем он занимается и где пропадает, на что мне туманно ответили:
- Много дел накопилось. Потерпи чуть-чуть.
Насчет дел я понимала, меня уже просветили по поводу его папы императора и мамы, дочери владетеля дальней провинции. Но почему я должна потерпеть, моя логика буксовала. Раз в три - четыре дня Газир неизменно проводил со мной около часа, рассказывая что-то из своего прошлого или молча откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза.
Выглядел он хоть и утомленным в такие вечера, но все же, лучше чем камере. Хотя там было не разглядеть, но я же его ощупала. Там был заморенный, больной доходяга, а здесь утомленный молодой мужчина, не брезгующий физическими нагрузками.
Один раз я даже набралась наглости и присев рядом на диван (мы как раз в гостиной находились) подлезла под бок. Мне было тоскливо и хотелось простого, человеческого тепла. Наверное все они правы и я, действительно, еще ребенок. Пусть так, именно в тот день мне нужна была поддержка знакомого, пусть и не родного и близкого, человека. От моих действий Газир растерялся, но быстро взял себя в руки. Обнял, позволяя уткнуться носом ему в шею, и ласково поглаживал по голове. Именно в тот момент я поняла, очень скучала по нему. Да, мы мало знакомы. Да, нас ничего кроме двух суток проведенных в одной камере и моей огромной благодарности, не связывает.
Но именно рядом с ним мне хотелось переживать не только такие моменты, но и радость. Нервы сдали окончательно, когда меня усадили к себе на колени и крепко прижали - обняли сильные руки. Платину эмоций прорвало и поток слез вырвался наружу. Мне было плохо и тоскливо. Вспомнились слова папы, которые он мне повторял во время моего, очередного слеза розлива: « иногда плакать полезно, со слезами и боль уходит». Вот и сегодня был повод для слез.
По моим подсчетам в этот день у папы был день рождения, и тоска по дому просто выворачивала. Хотелось кричать и плакать, умолять и требовать, что бы меня вернули домой. Туда, где родные и любимые. Туда, где всегда будет часть моей души. Туда, где меня любя за то, что я есть. Туда, где меня ждут. Я точно знаю, что ждут и будут ждать, не теряя надежды и веря в то, что однажды я вернусь.
Когда я уснула и как оказалась в кровати, не помню. Но проснулась утром от басовитого воркования. Это уже традиция.
***
- Мелкая, что у нас на ужин? - заглянул на кухню Тамиль. За эти недели я научилась различать великовозрастных мальчишек. Тариэль более собранный и, солидный что ли. Всегда соблюдает порядок в одежде и поведении, но поддается под напором более шкодливого брата. Даже обращение ко мне разное, даже по интонациям. Так Тариэль называя меня Малышкой, произносит это с заботой и мягко. Тамиль же, как сейчас, покровительно и чуть насмешливо. И так во всем. Не много неряшлив, насмешлив и легок на авантюры. Абсолютно одинаковые снаружи и разные по характерам. Но есть у них одна замечательная общая черта - доброта. Добрые, заботливые и озорные. За то короткое время, что мы знакомы, я к ним очень привязалась. И смею на деяться, это взаимно. Вряд ли не приятного им человека они стали бы катать на спине и терпеть мои выходки. Еще раз взглянув на хитрое выражение лица Тамиля, я вернулась к нарезке хлеба.