И все же не эти, а совсем другие обстоятельства вызвали к жизни цивилизационный ренессанс. Главным было то, что, во–первых, постколониальное оживление всех сторон жизнедеятельности ранее порабощенных народов дало импульс к восстановлению достоинства и гордости за свой народ, побудило ценить «все свое», в том числе историю; и главное, — дало простор никогда не отмиравшему (ранее лишь угнетенному) общему мировосприятию, существенно отличному от западного.
Оказалось, что известные слова Р. Киплинга:
О, Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с места они не сойдут,
Пока не предстанет Небо с Землей на Страшный Господень суд
— не есть простое оригинальничанье. В этих строках отражена не просто специфика уходящей в глубину веков культуры, но и нечто более прочное — различия этнопсихологические, которые во многом непреодолимы.
Кстати, к выводу о наличии неустранимых различий между представителями разных цивилизаций пришли и великие психологи XX века, например Карл Юнг. Он, в частности, обосновал существенные различия в мировосприятии западного человека как экстраверта и восточного человека как интроверта. А это различие «перекидывает» мостик к пониманию особенностей традиций, обычаев, поведенческих стереотипов и даже религий.
Наличие таких различий должно служить для западного человека предостережением против попыток искусственного (как ранее со стороны СССР) навязывания своих ценностей. Недопустимо, например, подталкивать отсталые народы (как в странах Африки южнее Сахары) к ускоренному «внедрению демократии», поскольку это оборачивается межэтнической резней, деградацией и тотальной криминогенностью8.
Все это, вопреки мнению С. Хантингтона (книга «Столкновение цивилизаций), вовсе не означает неизбежность в перспективе межцивилизационного противостояния, к примеру, Запада и стран ислама. На данном этапе западные ценности радикально отвергаются обычно в условиях бедности и связанной с ней социальной деградации. Характер межцивилизационных отношений зависит от того, как будет меняться общая ситуация на планете. Ведь ныне мир ислама в целом потерпел всемирно–историческое поражение, оказавшись глобально неконкурентоспособным. А поскольку ислам, по определению Макса Вебера, — это религия воинов, то реакция возмездия (причем солидарного, захватывающего и относительно успешные (как Саудовская Аравия) страны) была вполне предсказуемой.
В то же время многие из наиболее благополучных и социально «продвинутых» стран незападных цивилизаций демонстрируют лояльность к Западу и его ценностям. Пример тому, прежде всего, Арабские Эмираты. Поэтому вполне можно допустить, что будущее мировых цивилизаций — это не столько противостояние, сколько взаимное обогащение и межцивилизационный синтез. Однако эта тенденция отчетливо проявится лишь при успешном преодолении катастрофического разрыва между уровнями развития слаборазвитых и высокоразвитых стран. А этому при нынешней глобальной неопределенности и рисках может способствовать (среди прочих факторов) ускоренно распространяющаяся по всей планете регионализация.
Вместе с тем само возрождение в большинстве незападных цивилизаций весьма иррациональных (с точки зрения Запада) обычаев и традиций вовсе не есть какая–то зряшная самоидентификация. Ведь даже в возрождении некоей архаики (как, например, японского патриархального патернализма) имеется (причем именно на начальном этапе развития) рациональное зерно. В условиях затяжной бедности и деградации (на которую пока обречены многие десятки незападных стран, особенно Азии и Африки) рассчитывать на приверженность демократии и правам человека не приходится. Целям достижения устойчивости и выживания здесь могут содействовать жесткие режимы власти. А от них один шаг к неприемлемым для мирового сообщества кровавым диктаторским режимам. Такое перерождение столь же логично, как криминальное и хаотическое перерождение тех бедных и социально деградирующих стран, которые попытались искусственно насадить демократию.
Конечно, можно презрительно фыркать на то обстоятельство, что, к примеру, все постсоветские среднеазиатские республики (как и большинство стран ислама) как по команде после распада СССР возродили диктаторские режимы (куда менее демократичные, чем бывшие советские), но считать эти процессы отклоняющимися от логики истории нельзя. И не исключено, что выбор этих стран в пользу демократии вызвал бы кровавый хаос, а также криминально–олигархическое и нравственное перерождение почище нашего. Так что американцам, которые фанатично меняют «плохие» диктаторские режимы на «хорошие» демократические, надо опасаться, что многие из них станут после этого еще хуже. И вообще носителям мессианских идей (как в прошлом — СССР, а ныне — США) сначала надо составить представление о человеческой природе применительно к разным мирам.
8
Кстати, до этого, т. е. до радикальной вестернизации, жизнь африканских племен была вполне упорядоченной.