— А ведь я вор! — думал Джек. — Я украл шляпу, ботинки, костюм. Я пил и ел на чужой счет, как самый настоящий мошенник! Я обокрал банкира!..
Он вспомнил о профессоре Коллинсе и невольно закрыл лицо руками от стыда и застонал:
— Что я с ним сделал!..
Вчера он ровно ничего не думал об этом. Покаянные мысли пришли только сегодня. Вчера все казалось Джеку просто интересным фарсом, забавным мальчишеством. Он вел себя как школьник, ни о чем не думая. И едва не потерял и не погубил аппарат — это замечательное изобретение, которое было создано, конечно, вовсе не для того, чтобы воровать при помощи его чужие вещи и обедать, не платя денег, в ресторанах или же устраивать скандалы и озорства…
— Я вовсе не вор и не мошенник! — подумал Джек. — Я честный труженик. До сих пор я честно зарабатывал свой хлеб. Нужно опять встать на рельсы… Это меня сбила с толку вилка: я с ума сошел из-за нее! Нужно прийти в себя!
Он вспомнил о профессоре. Старик, очевидно, был вне себя от горя. Необходимо сегодня же пойти к нему, раскаяться и возвратить аппарат.
Но тут Джек снова задумался и встал, как в столбняке, посреди своей крошечной комнатки в одном жилете.
— А что там меня ждет, у профессора?
Профессор Коллинс был очень добрый человек. Но и добрые люди добры только до известного предела. Трудно было предполагать, чтобы он теперь прослезился от радости при виде Джека. Всего естественнее было ожидать, что для него готовится какая-нибудь крупная неприятность… Правда, до сих пор Джек еще был на свободе; у себя на квартире он не застал никаких полицейских агентов, никто его не хватал и не тащил, и он спокойно выспался в своей комнате. Но было бы ребячеством думать, что полиция ровно еще ничего не знает о краже и о том, что Джек служил у профессора и исчез одновременно с вилкой. Кто знает? Может быть, у профессора-то и устроена засада для него! Почему всеведущая нью-йоркская полиция оставила квартиру Джека в покое? Разве можно угадать мысли и намерения полиции? Над этим нечего ломать голову, а надо придумать, как спастись!
Джек решил:
— Всего лучше подбросить вилку профессору… Как будто ничего не было…
Но как подбросить?
Войти незамеченным к нему в квартиру, конечно, ничего не стоит при помощи аппарата. Но как выйти, когда аппарат уже будет подброшен, и его уже не будет в руках у Джека? Это немного потруднее… Но все равно, будь, что будет!
Джек почувствовал, что он совершенно запутался в своих намерениях вернуться к добродетельной жизни. Но оставаться вором ему совсем не хотелось. И, не предрешая будущего своего поведения, он все-таки решил пробраться невидимкой к профессору. А там будет видно…
Он надел пиджак и вышел.
В дверях он столкнулся со своей квартирной хозяйкой, миссис Сибиллой Снегсби. Она была бледнее полотна и вся дрожала.
— Силы небесные! Мистер Джек! Разве вы дома?
— Как видите, миссис!
— И ночевали?
— Ну да!
— Когда же вы пришли? Ночью никто не приходил, а утром я отпирала только почтальону!
Джек смущенно пробормотал:
— Я, знаете ли, миссис Снегсби, вошел сюда как-то незаметно… как-то так нечаянно… Даже сам не заметил…
Хозяйка таращила на него глаза, ничего не понимая…
В передней позвонили. Джек вздрогнул. Не за ним ли?..
Миссис Снегсби торопливо пошла отпереть. Джек насторожился… Через минуту в передней послышался топот нескольких пар мужских солидных ног и грубые голоса. А еще через минуту вбежала совершенно растерянная хозяйка и лепетала трясущимися губами:
— Полиция!!.
У Джека затряслись поджилки. Но он призвал к себе все свое мужество и хладнокровие и ощупал карманы. Портмоне с остатками банкирских денег было при нем. Вилка была в кармане. Он вынул ее и, не заботясь о том, какое впечатление это произведет на нервную м-сс Снегсби, приложил аппарат к шее…
И, надевши пальто, на цыпочках прошел в переднюю. М-сс Снегсби с раздирающим душу криком упала в обморок.
Двое рослых бобби входили из передней в коридор. Джек вежливо посторонился, прижавшись к стене, и проскользнул мимо них в переднюю. У выходных дверей стоял на страже третий бобби, самый крупный. Он стоял неподвижно, как надгробный памятник, и держал дверную ручку. Джек искренне пожалел, что вилка не дает возможности проникать сквозь стену…
В соседней комнате слышались рыдания хозяйки и грубые голоса полицейских. Джек стоял лицом к лицу с неподвижным стражем и соображал: что предпринять?