— Да, — ответила Глория. — И я полагаю, что в конце концов мы продадим это место, но, честно говоря, я не могу заставить себя сделать это прямо сейчас. А нам нужны деньги, поэтому нам нужен арендатор.
— У вашей матери не было страховки? — Максин притворилась озадаченной. — Я была уверена, что однажды она сказала мне, что если умрет, то вы с Бенджамином будете обеспечены.
Ее мать и Максин были такими старыми подругами, что делились всем, но Глория не хотела сейчас вдаваться в подробности страхования жизни матери. Кроме того, это было не так много, как думала Максин, и хотя все формальности были соблюдены, реквизиты направлены почтой, страховая компания даже не прислала ей чек.
— Мы не получили страховку, — просто сказала Глория.
Максин стало любопытно.
— Проблемы? Они сомневаются в естественных причинах ее смерти?
— Нет, — ответила Глория. — Просто колеса медленно вращаются. Мы со своей стороны сделали все необходимое, но видимо наши обращения еще рассматриваются.
Максин снова вздохнула и извернувшись посмотрела в окно на дом на другой стороне улицы.
— А вы не подумали о том, чтобы выселить эту странную женщину и сдать в аренду жилье кому-нибудь другому? Более нормальному человеку.
— Да. Думали, — солгала Глория, — но существует так много правил и предписаний, что почти невозможно выгнать кого-то, если он практически не совершил преступления.
Максин подалась вперед.
— Знаешь, на днях я вышла на утреннюю прогулку и обнаружила на дорожке перед своим домом фекалии. Человеческие экскременты.
Глория не была уверена, что когда-либо слышала слово "фекалии" в лексиконе своего окружения. Вопрос о том, кто тут странный встал с новой стороны. Но, кроме того, она намекала, что мать Глории испражнялась у нее во дворе.
— Это похоже на то, что делают подростки, — сказала Глория. — Уверена, это чей-то прикол.
— На этой улице нет подростков. Вообще никаких детей. Это всего лишь мы, старики, за исключением вашего нового жильца. И пока я смывал его из шланга, я посмотрел на другую сторону улицы и увидел ту женщину, которая стояла на крыльце и наблюдала за мной. Она... она улыбалась!
Максин откинулась на спинку стула, как будто это все доказывало.
Глория должна была признать, что, как бы странно это ни было, она не могла автоматически отбросить мысль о том, что ее мать, в каком-то странном обострении необъяснимой вражды, пошла в туалет посреди ночи на дорожку своей бывшей подруги Максин. Но любой ответ, который она могла бы дать на это невысказанное утверждение, был отброшен в сторону, когда на другой стороне улицы из дома ее матери вышел мужчина и направился к "Транс-Ам", припаркованному на подъездной дорожке.
И этим мужчиной был никто иной как — Бобби Перес!
Глория тут же забыла о Максин и о том, что та сказала в последний раз. Все ее внимание было приковано к сцене на другой стороне улицы, и она наблюдала, как Бобби садится в то, что, очевидно, было его машиной, выезжает и мчится прочь, двигаясь слишком быстро для такой жилой улицы.
Три дня назад ее мать сидела на кухне и клялась, что понятия не имеет, кто такой Бобби Перес. И вот теперь он покидает ее дом после тайной встречи.
О чем они говорили? О ней?
Глория поежилась от холода. Это было неправильно. Она чувствовала это всеми костями и фибрами души. Но кому она могла рассказать об этом? Пойти в полицию? Кто-то из местного правительства, правительства штата или федерального правительства? Кто поверит в дикую историю о встрече двух мертвых людей, которые неожиданно вернулись к жизни? И даже если кто-то из начальства ей поверит. Что дальше? У кого может быть юрисдикция в отношении таких вещей? И что они будут делать? Эксгумировать тела ее матери и Бобби Переса, чтобы убедиться, что они все еще в своих гробах?
Кстати, а что, если тела все еще там? А что, если это не так?
От всех этих вопросов зависших без ответа у нее заболела голова. Максин странно наблюдала за ней с противоположного дивана, и Глория извинилась, объяснив, что плохо себя чувствует.
— Я вернусь и навещу тебя, когда буду чувствовать себя получше, — сказала она. — Было так приятно снова тебя увидеть. Всего тебе... хорошего!
— Ты тоже береги себя, — сказала Максин. — И я надеюсь, что ты подумаешь о том, чтобы выселить эту ужасную женщину. Если нужно, чтобы я поклялась в чем-нибудь или подтвердила, что она сделала что-то плохое, я всегда здесь.
— Спасибо, — искренне поблагодарила Глория. Кое-что пришло ей в голову. — И если ты увидишь что-нибудь странное, что-нибудь, о чем мне следует знать, запиши это. Время, даты, все. У тебя ведь есть мой номер, если он тебе понадобится?