— Он был воскрешен специально?
— Думаю, это ближе всего к правде.
Джанин потерла руки, как будто ей вдруг стало холодно.
— Итак, — сказала она медленно, собирая все воедино, — ты пригласила меня с собой на случай, если снова увидишь его, чтобы доказать что не спятила.
— Пол не поехал бы, — призналась Глория. — Да он и не сомневается в моих словах. Он первым увидел отца.
Они доехали до Лагуна Каньон Роуд, и она съехала с шоссе.
— Ты сказала, что видела папу в Бальбоа, а не только дома. Это было, когда Бенджамин...
Глория кивнула. Она почувствовала, что у нее наворачиваются слезы, и сердито вытерла глаза правой рукой. Ей нужно было видеть, чтобы быть в состоянии вести машину.
— Он...?
— Я не знаю, — призналась Глория. Она рассказала сестре всю историю, начиная с самого начала. Она ничего не упустила, и как бы безумно все это ни звучало, Джанин не стала смеяться над ней или выражать скептицизм. Она просто слушала и кивала.
— Господи, — сказала Джанин, когда Глория закончила. — Вы прошли через ад!
— Да.
— И что делать, когда происходит что-то подобное? Я имею в виду, кому можно звонить? В реальной жизни нет ни "Секретных материалов", ни отдела "Грань"[5], ни сверхсекретного агентства, которое расследует такие вещи.
— Мы вызвали полицию, — отметила Глория. — Очень банально.
— Но вы же не могли сказать им, кто он на самом деле.
— А мы и не говорили... Но мы дали честное описание.
— И что будет, если они его поймают? — задалась вопросом Джанин. — Они проверят его отпечатки, узнают, что он твой отец. Что будет дальше? Я предполагаю, что они позвонят нам, его семье, но... — Она выпустила вздох разочарования. — Все это так безумно. Словно мы в плохом сериале по Стивену Кингу.
— Я знаю, — сказала Глория. — Поверь мне, я знаю.
Проезжая через каньон в Лагуну, они перебирали возможные сценарии, планируя, что они будут делать, если столкнутся с ним.
— Должны ли мы предупредить Майру? — спросила Глория, когда они проезжали мимо места проведения фестиваля опилок. Оставлять вторую сестру в неведении ей казалось неправильным. — Сейчас она единственная, кто не знает.
— Я в этом не уверена, — призналась Джанин. — Может быть, было бы лучше, если бы она была предупреждена, так на всякий случай. Но ее легко напугать, и я думаю она нам не поверит, а только еще больше озлобиться.
— Она относится к папе иначе, чем ты. Возможно, сейчас это не так уж и хорошо. Она очень любила папу и он может воспользоваться этим.
— Да брось, это не так.
В голосе сестры было что-то такое, что вызвало у Глории тревогу. Она сделала глубокий вдох.
— Он не... Я имею в виду, он никогда...
— Нет! — воскликнула Джанин, потрясенная. — Он никогда не был таким!
— Не был хорошим парнем, — закончила за нее Глория.
— Да. — Возникла пауза. — Он не пытался?
— Нет, — быстро сказала Глория. — Но теперь это не кажется таким уж надуманным, правда?
— Похоже, — призналась сестра.
Они доехали до шоссе Пасифик Кост. Не зная, где находится галерея Оуэна — слева или справа, Глория повернула налево, потому что уже была на этой полосе. Ей следовало бы включить GPS или поискать дорогу заранее, а не действовать наобум, но она этого не сделала и попросила Джанин проверить адрес на листке бумаги, лежавшем на подстаканнике между ними, и сообщить ей, в правильном ли направлении они едут.
Как оказалось, повернула она правильно. На самом деле, галерея находилась всего в трех кварталах от развязки. Они несколько минут ездили по боковым улицам в поисках места для парковки и наконец увидели мужчину на анахроничном "Фольксвагене-жуке", который сдавал назад. Глория подождала, пока он выедет на середину улицы, не обращая внимания на сигналы клаксона позади нее, заняла парковочное место. Выйдя из машины, они прошли квартал до галереи, где остановились на улице и несколько мгновений стояли, рассматривая довольно впечатляющие картины, выставленные в витрине.
— Мы не должны зайти? — спросила Джанин наконец.
Глория, которая набиралась храбрости, не успела ответить, потому что Оуэн внезапно появился в дверном проеме и направился прямо к ней. Он действительно был очень красив, хотя она могла сказать, что фотография, которую она видела, была сделана несколько лет назад, потому что вживую он выглядел старше. Он улыбнулся ей не совсем естественной улыбкой, и первой ее мыслью было: "Он отбелил зубы".