Звук, с которым мистер Чен прощался со своей женой в соседнем доме, вернее прямо в саду, их голоса, слабые, но отчетливые, заставили ее почувствовать себя не такой одинокой и придали Глории мужества, в котором она так нуждалась. Собравшись с силами, она вдохнула воздух, шагнула вперед, взяла в руку слишком блестящую ручку дверцы огромного шкафа и повернула.
За дверью была...
... была пустота. Шкаф оказался пустой, но пустой неприятно, как будто все, что хранилось в этом маленьком пространстве, было поглощено, съедено этим маленьким пространством. Здесь не было верхнего света, вообще никакого света не попадало, но замкнутое пространство было настолько маленьким, что Глория могла видеть все отчетливо. Да и смотреть было не на что: три узкие белесые стенки и странный наклонный потолок, из-за которого казалось, что шкаф был сделан под лестницей.
Глория закрыла дверь, отступив назад. Ей не нравился этот шкаф, не нравилось, как он выглядит, не нравилось, где он расположен, не нравилось, что он вообще существует. И его пустота пугала. Ей было любопытно узнать, знает ли об этом Бенджамин, и она почти поддалась искушению позвонить ему, но внезапно ее охватила уверенность, что шкаф именно этого и хочет. Она представила, как Бенджамин отвечает на звонок, мчась на скорости по автостраде, затем попадает в аварию и погибает в страшной автокатастрофе.
Глория вернулась на кухню, взяла один из стульев со стола и вынесла его в коридор. Она подставила стул под дверную ручку шкафа, чтобы дверь была закрыта. Там ничего не было, но если бы и было, оно не смогло бы выбраться, и эта ненужная предосторожность заставила Глорию почувствовать себя немного спокойнее. Хотя со стороны, в этом Глория была убеждена, она выглядела как полная дурочка.
Она быстро приняла душ (в главной ванной комнате, заперев дверь в спальню и в ванную), быстро собралась и выехала на десять минут раньше. Сев в машину, она поняла, что не только забыла взять с собой обед, но и не убрала крошки от завтрака с кухонного стола. Когда она вернется, там наверняка будут муравьи, но в данный момент это казалось не столь значительным, и она выехала из подъездной дорожки на улицу, решив, что сегодня купит обед в университетском фудкорте.
Это был не лучший вечер для Бенджамина, чтобы возвращаться домой поздно. После занятий Глория осталась в кампусе на рабочее время, затем по дороге домой зашла в "Вхоле Фудс", так как там была распродажа капусты и манго, но когда она вернулась в дом, там было темно. Что-то случилось с рубильником, поэтому весь свет был выключен. Ей очень не хотелось идти в дом одной, но никто из ее близких друзей не жил поблизости, и она не чувствовала себя комфортно, навязываясь кому-то из соседей. Ей хотелось, чтобы Бенджамин был здесь (ирония судьбы, ведь именно она должна была его защищать). Но поскольку его не было, она заставила себя открыть дверь и войти внутрь.
Первое, что она сделала, когда включился весь свет, это побежала и проверила шкаф. Он все еще был там, все еще пугающий своим видом и размерами, все еще совершенно пустой в той прожорливой манере, которая ее так беспокоила. Однако ее страх перед этим местом, казалось, ослаб. Оно ей не нравилось, но она не боялась его. Она могла сосуществовать с ним. Облегченная такой реакцией, она пошла в ванную, затем без происшествий прошла обратно через холл и направилась на кухню, где разогрела себе Lean Cuisine.
После ужина Глория вышла в гостиную. На самом деле ей нужно было сдать тесты, но она была не в настроении и пролистала список видеомагнитофонов, чтобы посмотреть, не записали ли они что-нибудь, что она хотела бы посмотреть. Комната вокруг нее была знакомой и незнакомой одновременно. Она помнила, как ходила в "Светильник плюс" и выбирала лампу, как покупала диван и кресло в "Икеа", как находила остальные предметы обстановки в разных магазинах и приносила их домой, но это определенно не была ее любимая гостиная. Это был ее вкус, но версия ее вкуса, а не та, которую она предпочитала.
Ее взгляд остановился на стене над телевизором. Рядом с антикварной вешалкой, которую они нашли во время медового месяца в Монтерее, висел карандашный набросок в рамке, изображавший маленькую хижину с линией высоких сосен за ней. Они купили ее в галерее в Лагуна-Бич, вспомнила она, но... сейчас в ней было что-то другое. Подойдя вперед и прищурившись, она внимательнее вгляделась в картинку.