долго ждала этого дня, так готовилась. Ваш сын по настоящему вырос, окреп, скоро станет
настоящим де Валей! – треща без умолку баронесса подхватила мать под локоть и повела к
дочери. Я видел, как она слегка скривилась от проявления такого мещанства, но
промолчала, еще бы, на прошлой неделе отец рассчитал последний десяток наемников, что служили нам, оставив лишь моего инструктора, занятия с которым продолжались до
сих пор. Чтобы не оставлять замок совсем уж небоеспособным, он начал тренировать
десяток деревенских увальней, которых отец набрал в последней деревне,
принадлежавшей роду. Остальные земли были розданы должникам, также начали
увольнять и других слуг, оставляя только ключевых, без которых не мыслима жизнь
аристократа. Я пока сильно не задумывался об этом, ведь родители диктовали мне что
делать не обговаривая со мной финансовые вопросы. Если говорить честно, то меня
просто решили поменять на богатства семьи де Кисси. В то время когда я был мал, это
были лишь предварительные договоренности, но после последнего происшествия отец
открыто мне сказал, что раз с меня пользы нет, то хоть так поработаю на благо семьи.
- Баронесса, - не смотря на то, что девушка была прекрасна, прошлой робости
больше не было. Я говорил спокойно, кроме Иды для меня больше не существовало
девушек, поэтому я поклонился и лишь едва дотронулся губами до вкусно пахнущей
протянутой мне руки.
- Виконт, - я заметил, что девушка прикусила губу, когда я выполнил обязательный
ритуал и отошел от нее, молча встав в стороне.
- Натали! – баронесса строго посмотрела на дочь, и та недовольно переглянулась с
ней, но все же направилась ко мне.
- Как дорога виконт? – вежливо улыбнулась она.
- Может быть пройдемся? – я решил расставить все точки над «и», чтобы
прекратить совместные муки, явно же было видно, что девушка не хочет со мной
общаться, - покажете мне ваш сад?
Она удивилась, но тем не менее получив согласие родителей, приглашающе
указала веером путь. Две служанки неслышными тенями скользнули вслед за нами.
Я постарался отойти и встать так, чтобы кроме девушки меня никто больше не
услышал.
- Баронесса я предлагаю нам договориться, раз этот брак неизбежен, - едва я стал
говорить, глаза девушки радостно приоткрылись.
- Продолжайте виконт, я вас слушаю.
- Для всех мы делаем вид, что все хорошо, но не будем нести перед друг другом
никаких обязательств, я со своей стороны совершенно на вас не претендую.
Может быть я сейчас и порол горячку, но почему-то тогда я думал, что мои
чувства к Иде на всю жизнь и менять их на отношения с неизвестной, хоть и прекрасной
во всех отношениях незнакомки я не собирался. Сердце было против предательства.
- Отлично, - девушка очень обрадовалась моим словам, - все равно до брака еще
не меньше двух лет. Многое может случиться за это время.
- Согласен с вами.
Раскланявшись, мы довольные друг другом вернулись в зал, где к удовольствию
всех родителей мило проговорили весь вечер. Я спокойно ухаживал за ней за столом, ловя
на себе довольные взгляды матери и радовался, что принял верное решение поговорив с
девушкой. Мне даже захотелось выполнить обещание данное маме и нарисовать тот
проклятый портрет жирной и некрасивой графини.
Когда я об этом ей сообщил, она была на седьмом небе от счастья и пообещала
завтра же обо всем с ней договориться.
Глава 3 Потеря и новая жизнь
Год спустя
Я скрываясь от всех, вытирал слезы. Стоявшие рядом отец и братья лишь хмуро
смотрели, как гроб с телом мамы опускают в землю, а стоявшие неподалеку слуги так же
хмуро провожали глазами тело своей хозяйки. Все случилось слишком неожиданно для
всех. Просто в один день мама не встала с кровати и все, сославшись на боль в голове.
Приглашенный доктор лишь констатировал, что нужны услуги опытного мага-целителя, он не в силах понять, что с ней происходит. Вызов такого специалиста стоил баснословные
деньги, ведь их в наших землях было всего четверо, мы ведь окраинное королевство
Империи. Это где-то там, в далеком императорском дворце все как один маги и
волшебники, правда таким рассказчикам обычно никто не верил, на все наше герцогство
магов набралось бы от силы с сотню, и то сильных среди них было всего десяток,
остальные лишь были слабыми их подобиями.
Пока отец собирал деньги, наступив на горло собственной гордости, мама тихо и
спокойно умерла. Вчера утром ей обнаружила служанка, на её крик сбежались оставшиеся
обитатели замка. Я по случайности проходил рядом и первым оказался у её кровати, оттолкнув ревущую служанку в сторону. Я впервые столкнулся со смертью близкого мне
человека, поэтому сначала не понял в чем дело. Слабая улыбка на губах матери, лежавшей
с открытыми глазами, была обычной и лишь присмотревшись, я кое-что заметил.
Страшная догадка каленой иглой ударила мне в сердце. Я нервно сглотнул, но ком в горле
никуда не пропал, мало того я практически перестал видеть комнату, все поплыло перед
глазами. Дотронувшись до холодной руки, бессильно свисавшей с кровати, я лишь
подтвердил свою страшную догадку.
Тризны по маме по сути не было, собранные деньги были розданы обратно,
поэтому оставшихся у отца запасов хватило лишь на скромную трапезу тех, кто все-таки
пришел на похороны, пара соседей и баронская чета. Остальные дворяне давно перестали
посещать наш замок по понятным причинам, никому не хотелось приезжать в бедный и
ветхий замок со стремительно уменьшающимся количеством слуг.
Братья уехали на следующий день, они попали на службу к герцогу Нарскому,
который развязал локальную войнушку с соседом, оба хотели показать себя и добыть
средства к существованию. Отец содержать их не мог.
Я не вышел, когда они уезжали, память по-прежнему хранила все, что когда-то
произошло, даже шрамы на запястьях, темными некрасивыми браслетами сросшейся кожи
периодически напоминали мне о том, где я их получил. С тех пор ни они со мной не
заговаривали, ни я с ними. Смерть мамы хоть и примирила меня с их существованием, но
темная частичка, иногда всплывала, когда я видел братьев и красная пелена ненависти
вставала стеной.
Со смертью главной хозяйки, замок и все вокруг внезапно рухнуло, отец ставший
сильно пить, запираясь у себя в комнате и появляющийся в общем зале только для того, чтобы наказать попавшимся ему под руку. Тоска и отчаяние захватывало меня все сильнее.
Стало так тошно, что хотелось хоть что-то сделать. Проходя однажды мимо закрытого
подвала, я вспомнил, что хранил там ингредиенты для красок, смешивая по мере
надобности те их них, что были мне нужны.
- «Почему бы и не попробовать», - я пожал плечами и не найдя причин почему
мне не нарисовать что-нибудь, отправился на поиски Дарва, слуги у которого хранился
ключ. Запретить мне сейчас никто не мог, поэтому я беспрепятственно забрал то, что мне
нужно и заперся у себя в комнате, запретив меня беспокоить.
Смотря на чистый холст, слегка пожелтевший и выцветший из-за небрежного
хранения в подвале, я думал, что же мне нарисовать. Оказалось, что холста осталось всего
три штуки, так что следовало быть экономным. К тому же после того как я отдал
осчастливленной графине её портрет, изрядно подретушированный мною в угоду красоты, а не реализма, я больше не брал кисти в руки. Но это были мои проблемы, от занятий с
оружием меня никто не освобождал и я верный своему слову, каждый день по четыре часа
занимался с наставником. Не знаю, почему я не бросил это занятие сейчас, когда отцу