— Это глинтвейн, но его нельзя пить беременным.
Целитель проговорил от кровати.
— Вы видели, что слуга наливал вино?
Я прищурилась, глядя на него из-за плеча Шолто.
— Нет, — сказала я.
— Тогда Вы должны выпить это, принцесса Мередит. Полагаю, что у Вас шок, а сколько еще Вы можете выдержать сегодня будучи беременной близнецами? Ваше тело выносливо, и хотя факт, что Вы происходите от божеств плодородия помогает Вам, все же частично Вы человек и частично брауни. Ни одна из этих частей не защитит от осложнений.
— Что Вы знаете о брауни? — Спросила я, поскольку Шолто обернул мои руки вокруг чашки. Мне нужны были обе руки, чтобы удержать деревянную чашку.
— Пока Генри живет у нас, он часто осматривал малых фейри, — сказал Шолто. — Одной из причин, почему он приехал в наш холм, было его любопытство по поводу нашего многообразия. Он думал, что он сможет большему научиться у нас.
— Вы помогали в родах брауни? — Спросила я.
Шолто подтолкнул чашку к моему рту. Мои руки продолжали держать чашку, но не помогали Шолто. Было странно чувствовать себя пассивной, как будто ничего не имело значения. Они были правы, мне нужна была помощь.
— Да, — ответил доктор, — и обещаю, принцесса, что одна чашка разбавленного вина не повредит ни Вам, ни Вашим детям. Зато поможет яснее думать, согреет и поможет забыть те ужасы, которые Вы видели этой ночью.
Он казался очень любезным, карие глаза были искренни.
— Умеете Вы очаровать, — сказала я.
— Хорошо, клянусь, что я действительно обучался на врача. Но да, я тот, кого люди называют теперь экстрасенсом. Когда-то давно меня считали колдуном и вместе с горбом на спине это считалось опасным. Ведь я общался с дьяволом.
— Старый король слуа, — догадалась я.
Он кивнул.
— Однажды меня заметили с некоторыми из слуа, и это стало последним в моей судьбе среди людей. Теперь пейте. Пейте и все будет хорошо. — В его слова была не только забота. Еще была власть. Я знала, что волшебство его слов подействует больше, чем содержимое чашки.
Шолто помог мне держать чашку, и от первого же глотка пряной жидкости я чувствовала как уходит напряжение. Тепло растеклось по всему телу, неся комфорт. Это как обернуться любимым одеялом зимней ночью. С чашкой горячего чая в одной руке, любимой книжкой в другой, рядом с любимым человеком, ощущая его голову на своих коленях. Все это было только в одной этой чашке теплого вина.
Я допивали и Шолто уже не нужно было помогать мне держать чашку.
— Лучше? — спросил целитель.
— Намного, — ответила я.
Шолто взял у меня чашку и поставил ее на поднос, стоящий на маленьком столике рядом со стулом. Рядом стояла лампа на изогнутой ножке. Это была современная лампа, а значит в комнату было проведено электричество. Как же много я пропустила пока была в изгнании на Западном побережье. И сейчас, глядя на эту лампу, и понимая, что ее можно включить щелчком выключателя, это было очень утешительно. В последнее время бывали моменты, когда волшебства слишком много, и поэтому даже признаки технологий людей казались сейчас не такой уж плохой вещью.
— Вы чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы присоединиться к нам в кровати? — спросил целитель.
Я подумала, прежде чем ответить, а потом кивнула:
— Да, вполне.
— Принесите ее, мой королю, я нуждаюсь в вашей общей помощи.
Шолто помог мне встать и у меня на мгновение закружилась голова. Его рука твердо держала меня под локоть, а вторая нежно поддерживала за талию. Комната прекратила кружиться перед глазами и я не была уверена от чего именно было головокружение — от волшебства в вине, волшебства этой ночи, или из-за двух новых жизней в моем теле. Я была частично человеком, скорее всего частично людьми были и мои близнецы. Но слишком быстрым было такое проявление беременности, не так ли?
Шолто подвел меня к кровати, около которой был скат, а не подиум. Я задалась вопросом, зачем последнему королю слуа был нужен именно скат. У чистокровных ночных летунов не было ног, а значит скат был для него удобнее. Конечно, они могли летать и, возможно, скат предназначался для одного из предыдущих королей.
Кто-то обхватил пальцами мое лицо. Это поразило меня и заставило посмотреть на целителя.
— Вино должно было позаботиться об этой растерянности. Не уверен, что она чувствует себя достаточно хорошо, чтобы помочь нам, мой король. — Целитель выглядел взволнованным, и я чувствовала его беспокойство. Я поняла, что он мог спроецировать свои эмоции. Если он мог бы выбрать, какие эмоции разделить с пациентами, тогда это был поразительный дар.