— Милый, ты шокоголик, — подтрунивая, сказала Вера.
— И горжусь этим! — заявил Андрей. Видимо, он твердо решил всячески шалить. Раз уж ему не дают самого главного.
— Если верить дедушке Фрейду, — нравоучительно сказала Вера, — корни шоколадной зависимости нужно искать в твоем детстве. У тебя шоколад ассоциируется с праздниками… С приятными воспоминаниями, чувством защищенного от напастей внешнего мира ребенка…
Она продолжала думать о своем. Андрей возразил:
— Ничего подобного. Если хочешь знать, шоколад у меня ассоциируется с тобой. Цвет волос, аппетитность форм — вкусно! Какая же ты вкусная, шоколадная моя, — подкручивая усы донжуанским жестом, развлекался Андрей.
—Ты хулиган, — деланно возмутилась Вера.
—Ни в коем случае! Просто слишком радуюсь, что мы наконец встретились.
Вера решила увести разговор из рискованной плоскости.
—Ну, как там птицы? Укротили птичий грипп?
— Работа продолжается. Укротим. Знаешь, даже анекдот появился, такой черноватый: «Пап, а что это по телевизору показывают? — Это, сынок, птичек убивают. — А зачем? — Чтобы не болели…» Примерно так в основном выглядела наша работа. Как лечить — неизвестно, поэтому проще уничтожать… Давай не будем на эту тему. Расскажи лучше про укрощение преступников. Много их у тебя тут во Львове скопилось?
Вера вздохнула, прикоснулась пальцем к шраму над его глазом. Попросила вначале его рассказать о полученной травме. Оказалось, в замерзшей бухте плавали два лебедя. Один из них был заражен, с почерневшей шеей. Он умирал. Другая птица, лебедушка, беспокойно хлопала крыльями возле умирающего друга. Когда сотрудники МЧС и Андрей стали отлавливать зараженного лебедя, его подруга взлетела и набросилась на Двинятина. Он не успел закрыться, и птица рассекла ему бровь клювом. Чудом не "выклевала глаз. Ну, его отвезли в сельскую больницу, наложили шесть швов. Больница находится в ложбине среди гор, и там не работал мобильный телефон… Вернувшись, Андрей узнал, что его коллеги спрятались от разъяренной птицы под навесом кафе. И там упаковали умершего лебедя в черный полиэтиленовый мешок. Лебедушка долго парила высоко над морем, а потом бросилась на обледеневшие скалы у берега… И разбилась.
Двинятин вздохнул:
— Я-то думал, что все эти песни про лебединую верность — просто поэтические метафоры. Здоровый скептицизм ветеринарной профессии подсказывал. Оказывается, жизнь намного сложнее и разнообразнее. Вот тебе и метафора… Теперь твоя очередь. Рассказывай, наконец, — добавил он с улыбкой, желая немного снизить пафос лебединой истории.
Они шли по заснеженному центру Львова, по проспекту Свободы, на радость приезжим в воскресенье превращенного в пешеходную зону. Прошли мимо музея этнографии, часовни Боимов, по Галицкой вышли на площадь Рынок. Обошли площадь со всех сторон и присмотрелись к домам — все они, словно застывшие в архитектуре портреты давних времен, рассказывали о вкусах и стилях своих владельцев. И только тут Вера решила познакомить Андрея со львовскими событиями.
Она рассказывала ему и о вампирофобии, и об убийствах, и о включенных в эти странные события людях. О загадочных снах тоже рассказала, и о Ветровской «Истории дуба»…
Двинятин слушал, не задавая лишних вопросов и не мешая ей выговориться. А Вера рассказывала и вновь, в который раз, так и эдак прикидывала, примеряла картинки последних событий друг к другу. Казалось, еще один, последний пазл — и… Почему книги так возбуждают убийцу? Ведь это не случайно. Маньяки всегда кладут на тело жертвы именно то, что их задевает, волнует, к чему они имеют особые претензии в своем искаженном восприятии. Что такого в книгах для убийцы плохого? Известны, правда, случаи убийств за книги. Но только убийцей оказывался, как правило, коллекционер-собиратель, чья собирательская страсть переросла в болезнь. Грустно, если коллекционер в ослеплении страстью становится сеятелем зла, и совсем непонятно, как любитель книг, то есть духа самой гуманности, может лишить ближнего жизни. Но бывало, бывало. Однако здесь другой случай…
Лученко пыталась поставить себя на место человека, который ненавидит книгу. Не получалось. Тогда… Наверное, легче ненавидеть человека. Проще и привычнее.
Человека с книгой? А за что его можно ненавидеть? Можно ненавидеть ближнего с полным денег кошельком, если у тебя пустые карманы. Можно его даже убить. Но тогда ты у него кошелек заберешь. Иначе какой смысл? Ведь ты убил, чтобы завладеть деньгами, а не наказать за богатство… Стоп!..