Очнувшись, понимаю, что уже пол-урока сижу, пялюсь на чистый тетрадный лист, и Витька на меня уже начинает странно коситься. Улыбаюсь: "Все хорошо." И ведь действительно хорошо. Пришло понимание ответа на вопрос, который грыз меня последние дни. Да, я могу... как это называют, "клеиться"? — могу "клеиться" к Диме. И по моим внутренним убеждениям это будет правильно. И второй, попутный ответ про Женьку. Она тоже может попытаться добиться Витьки. Но по совсем другой причине. Она уже записала себя в отдельную категорию, и сейчас проще доказать ей, что "есть жизнь на Марсе", чем убедить ее, что она не марсианка. Так что "можно, если осторожно". Ну а об осторожности придется позаботиться мне.
После уроков решили сразу пойти к Витьке и на выходе из школы буквально налетели на поджидающую меня Птичкину.
— А что за руки не держитесь жених с невестой?
Делает вид, что смеется, но глаза злые и обиженные. "Как же так? Не отреагировали на подколки, не стали оправдываться? Подружка опять с ним, а не со мной..." Так и теряются друзья или приятели на ровном месте. Но играть в ее игру я не хочу. Может, поймет со временем, хотя вряд ли: ей-то по-настоящему тринадцать лет. И тот же черно-белый телевизор показывает сейчас темную картинку.
— Так здесь же не скользко, — улыбаюсь, делая вид, будто не заметила попытки обидеть. — Вон там, где лед в переулках, можно и за руки...
— А-а...
Такого ответа не ожидали и следующая фраза не заготовлена. Так и уходим от стоящей с открытым ртом Светки. А Витька кажется растерянным, втягивает голову в плечи. Я его пугаю? Плохо, придется при нем придерживать язычок.
По дороге зашли в магазин. Денег на карманные расходы у меня не слишком много, около рубля, но на перец, лаврушку и пачку маргарина — хватит. Покупаю все это под удивленным взглядом Витьки.
— Э-это тебе зачем?
— В суп.
— А маргарин?
— Морковку с луком обжарить.
— Прошлый раз ты не жарила.
— Чтобы вкуснее было.
Задумался, дальше идет хмурый, пинает кусочки тающего весеннего льда, брошенные на тротуаре дворниками:
— Я тебе настолько нравлюсь?
— А тебя это беспокоит?
— Ну-у-у, да. Ты очень хорошая девчонка и все такое. И как друг. Но...
— Тебе не нравлюсь.
— Эх, была бы ты парнем...
— Тогда что?
— Можно было бы просто дружить. У меня никогда друзей не было.
— Но мы и так дружим. Так что тебя беспокоит?
— Но я же тебе нравлюсь. Это вроде как бы...
— К чему-то обязывает?
— Ну!
— Могу тебя успокоить, ты мне тоже именно друг.
Морщится, мотает головой, не верит...
— За друзьями так не бегают, и суп им не гото... — споткнулся на середине фразы. — Пойми, мне очень хочется, чтобы ты и дальше готовила. Но так не бывает! Не надо меня обманывать!
— Ты прав. Так не бывает. Но с чего решил, что мне "не как друг" нравишься именно ты? А не твой папа, например? Я ведь для вас вместе готовлю.
Остановился. Смотрит на меня вытаращенными глазами, даже рот приоткрыл.
— Но ведь он же ста... взрослый!
— И поэтому нравиться не может?
Витька выдохнул и успокоился.
— Может. У меня папа хороший. А он знает?
На минутку задумываюсь.
— Я не говорила. И вообще-то это секрет, не от него, конечно. Но посторонним знать не нужно.
— Пф! Я же не трепло и не девочка.
— Девочки тоже разные бывают. Верю, что не расскажешь, мы же друзья.
Кивает. Ну да, конечно, "мы же друзья"... В школьном мире обычно значит "приятели". Но я не запрещала рассказывать Диме и, надеюсь, только ему Витьке и захочется рассказать. Может, еще Женьке, если она и правда сможет составить нам компанию. Это уже хуже, но тоже не очень страшно. А что до остальных, то безразличие порой защищает секреты куда лучше запретов.
За разговорами добрались к Бураковым. Дима на работе и вернется только к вечеру, Витька со вздохом уселся за уроки, кидая то и дело взгляды на холодильник. Школьный обед из манной каши и половинки сосиски уже давно стал только воспоминанием. А я решила исполнить свой тщательно подготовленный план по поддержанию своих мужчин в тонусе.