Мягкий вечерний бриз принес запах требухи и гниющего мусора. Свалка? Трудно себе представить помойку в такой глуши. Но да, и впрямь кучи неидентифицируемых отбросов. И развалюха, полускрытая деревьями. Стены покосились, словно бревна никто ни разу не подгонял. Крыша провисла, дыры в стенах заткнуты пучками травы. Тропинка между домом и дорогой подзаросла. Ага, а вот и то, что могло ему показаться требухой: выше по течению стреножена пара ошпрехов, совсем рядом с хижиной.
Шерканер остановился. Фургонные колеи исчезали в ручье футах в двадцати перед ним. На миг он просто застыл в изумлении. Это ведь настоящий лесной народ, обитатели глуши: потомственный горожанин Шерканер Андерхилл сроду не видел никого более чуждого! Он начал было вылезать из машины. Насколько же отличаются их взгляды на мир! Скольким вещам у них можно научиться… И тут до него дошло, что, если взгляды на мир у них отличаются достаточно заметно, незнакомцев его визит, мягко говоря, не порадует.
Кроме того… Шерканер поспешно влез обратно на водительский насест и тщательно осмотрел рулевое колесо, педаль газа и тормоза. За ним наблюдали не только ошпрехи. Он огляделся кругом: глаза наконец полностью адаптировались к сумеркам. Их тут двое. Они крадутся во тьме по обе стороны. Не животные и не взрослые. Дети? Им лет пять, от силы десять. У младшего еще детские глаза сохранились. А взгляд — как у хищного зверя. Дети подкрались еще ближе.
Шерканер вдарил по газам и рванул вперед. Не доезжая до ручья, он заметил третий силуэт, крупней двух первых: тот прятался в деревьях над водой. Может, это и дети, но игра в засаду затевалась нешуточная. Шерканер выкрутил руль до отказа вправо, выскочил из колеи. Он съехал с дороги — а съехал ли? Впереди слабо маячили какие-то борозды: вот же брод!
Он покатил через поток, по обе стороны взметнулись водяные стены. Большой, тот, что засел в листве, прыгнул. Длинная лапа царапнула по боковине машины, но приземлилось существо далеко в стороне от пути Шерканера. Тут Андерхилл пересек брод и взлетел вверх по склону. Продуманная засада закончилась бы устроенным на этом месте мешком. Но машина продолжала мчаться вперед, и даже каким-то образом удавалось не слететь с проселка. Последний миг паники — и его вынесло за опушку. Дорога здесь стала круче, «релмайтх» на мгновение осел на задние колеса, провернул их вхолостую и чуть не опрокинулся. Шерканер навалился на рулевое колесо, машина ухнула носом вниз и перевалила через гребень холма.
Он очутился в сумерках под звездами, рядом с домом, который увидел еще с противоположного конца долины.
Заглушив мотор, он посидел некоторое время в тишине, переводя дух и слушая, как пульсирует в груди кровь. В остальном — жуткая тишина. Он осмелился оглянуться: погони не было. Если поразмыслить, то это странно. Последнее, что он увидел, — это как верзила, устроивший на него засаду, выползает из ручья. Двое других отвернулись, словно потеряв к Андерхиллу интерес.
Он подошел к дому. У крыльца горел свет. Открылась дверь, выглянула старушка.
— Кто там? — спросила она строго.
— Леди Энклерр? — пискнул Шерканер. — Почтмейстер дал мне ваш адрес. Он сказал, что у вас сдаются комнаты на ночь.
Она обошла автомобиль и осмотрела Шерканера с головы до лап.
— Так оно и есть, но вы малость припозднились к ужину. Придется вам досасывать холодное.
— Ой, ничего страшного, совсем ничего страшного.
— Ладно. Приводите себя в порядок. — Хмыкнув, хозяйка жестом маленькой лапы обвела долину, из которой Шерканер едва ноги унес. — Сынок, а ты, похоже, издалека.
Вопреки мрачному пророчеству, леди Энклерр накормила Шерканера как следует. Потом они сели в гостиной поболтать. Домик оказался чистенький, хотя и старый. Пол кое-где прогнил, но ремонта так и не дождался, краска там и сям отставала от стен — постройка доживала последние дни. Но бледно мерцавшие лампы озаряли стеллажи с книгами меж закрытых ставнями окошек. Примерно сотня книг, в основном учебники для начальной школы. Старушка (а дама оказалась действительно стара: она родилась двумя поколениями раньше Шерка) была приходской учительницей на пенсии. Ее муж не пережил предыдущей Тьмы, но она вырастила детей — те сами уже основательно состарились и жили где-то в этих холмах.