Сэмми еще ближе придвинулся к нему.
— Вы могли бы организовать его. Насколько я понимаю, когда здесь пролетал звездолет, «Бидвел Дукань» как раз пребывал на пике популярности.
— Это Чжэн Хэ. Гребаная Чжэн Хэ! Я умыл руки, с вами покончено.
Левая рука его перестала шерудить под одеялами. Видимо, пушку он таки нашарил.
Сэмми протянул руку и слегка коснулся одеял над левой рукой Человека. Не насилие, а признание вины… и просьба уделить еще некоторое время.
— Фам, есть причина отправиться к В(ы)ключенной сейчас. Даже по стандартам Чжэн Хэ — веская.
— Э?
Сэмми не знал, в его прикосновении было дело или в словах, а может, в имени, которое так долго укрывала завеса молчания. Но старик ненадолго успокоился и внимательно прислушался.
— Три года назад, пока мы еще только плелись сюда, трехземельники приняли передачу откуда-то из окрестностей В(ы)ключенной звезды. Искровой радиопередатчик, технология, типичная для падшей цивилизации, которая полностью утратила былые знания и открывает их заново. Мы развернули собственные антенные массивы и проанализировали передачу. Похоже на ручную морзянку, но человеческие руки и рефлексы на такое бы никогда не сподобились.
У старика отвисла челюсть, потом рот закрылся, не издав ни звука.
— Не может быть, — проговорил он наконец почти беззвучно.
Сэмми не сдержал улыбки.
— Странно от вас такое слышать, сэр.
Снова молчание. Человек поник головой. Наконец:
— Джекпот. Я промахнулся всего на шестьдесят лет. И вы меня сюда загнали… а теперь получите все. — Рука его все еще пряталась в одеялах, но он нахохлился в кресле, удрученный видением собственного поражения.
— Сэр, некоторые из нас… — (Намного больше, чем некоторые), — решили вас найти. Вы очень постарались усложнить нам эту задачу, и по очень древним причинам поиски пришлось держать в тайне. Но мы не желали вам зла, никогда. Мы хотели отыскать вас и… — Возместить ущерб? Попросить прощения? Сэмми не мог этого сказать, да и не было в словах всей правды. Ведь, в конце концов, Человек ошибался. Ну, тогда к делам сегодняшним. — Вы оказали бы нам честь, присоединившись к экспедиции в систему В(ы)ключенной.
— Ни за что. Я больше не принадлежу Чжэн Хэ.
Сэмми всегда мониторил состояние своих кораблей. А прямо сейчас… Стоит попытаться.
— Я на Трехземье не один прилетел, сэр. У меня флот.
Подбородок старика едва заметно вздернулся.
— Флот? — По старой привычке заинтересовался. Рефлексы еще живы.
— Корабли на ближнем рейде, но прямо сейчас их должно быть видно из Лоусиндера. Не хотите ли взглянуть?
Старик лишь пожал плечами, но обе руки его выскользнули из-под одеял и застыли на коленях.
— Позвольте, я покажу вам.
Всего в нескольких метрах в пластиковой стене имелась грубо прорезанная дверь. Сэмми поднялся и осторожно перекатил туда кресло. Старик не противился.
Снаружи оказалось холодно, может, даже приморозило. Небо над крышами было залито закатными красками, но единственным напоминанием о дневном тепле осталась полужидкая ледяная грязь под ботинками. Он катил кресло перед собой через парковку, туда, откуда открывался наилучший вид в западном направлении. Старик с вялым интересом озирался. Интересно, когда он в последний раз выбирался наружу?
— Сэмми, ты никогда не задумывался, что на эту вечеринку пожалуют и другие?
— Сэр? — На парковке больше никого не было.
— Есть же и другие человеческие колонии, ближе нашего к В(ы)ключенной.
Ах, на эту вечеринку.
— Да, сэр. Мы постоянно обновляем сведения о них. — Три прекрасные планеты в тройной системе через несколько веков должны выйти из варварства. — Они сейчас называют себя «авральниками». Мы к ним ни разу не летали, сэр. Самое оптимистическое предположение: у них сейчас установилась тирания — высокотехнологичная, но крайне замкнутая, окукленная.
Старик фыркнул:
— Меня не волнует, насколько эти ублюдки замкнуты в себе. Там такое, что… мертвого поднимет. Захвати пушки, ракеты и ядерные боеголовки, Сэмми. Много, мно‑о‑ого ядерных зарядов.