В машине кто-то зашевелился, до меня донеслись звуки возни, какое-то нечеткое бормотание:
— Т-ты… Ааа… С-су…
— Что? — не понял я.
— Т-ты, ид-ди с-сюда… — обе передние двери «девятки» открылись почти одновременно, и оттуда, кряхтя и охая, стали выбираться люди в форме. Что-то в их движениях и речи показалось мне подозрительным, и дело было совсем не в том, что парни только что пережили падение с полутораметровой высоты, попутно саданувшись лбами о неровности руля и торпедо.
— Ребята, вы как, в порядке? — у обоих на лицах кровь, явно ехали непристегнутыми.
— Щ-щас мы т-тебя… т-тебе п-пи…ц, урод!
Чтоб мне провалиться! Они же бухие, пардон, пьяные в стельку! Или обкуренные, что не легче! Теперь понятно, почему они неслись по сельской дороге без фар и даже не подумали затормозить, чтобы избежать столкновения! И еще они, кажется, полагают, что в произошедшем виновен именно я… Вот это совсем уже нехорошо.
— Ребята, держитесь! Я сейчас…
Если честно, я совершенно не сомневался, чем все закончится, и кого признают виновником ДТП. Увы, наша современная действительность такова, что рассчитывать на защиту закона не приходится, особенно когда дело касается тех, кто, вроде бы, должен этот самый закон защищать. Они не видели моего лица, не видели номеров моей машины — это главное. Тут мне делать нечего.
По счастью, трасса оставалась абсолютно пустой: ни одного запоздалого дачника, ни единой фуры. Вырубив аварийку, я завел движок и дал газу. Вдогонку полетели какие-то нецензурные слова, впрочем, через секунду потонувшие в реве мотора. Теперь обратной дороги не было. А впереди Беларусь.
Мелькнула вывеска «Толосцы» — последний населенный пункт на российской земле. «Поверните налево». Черт, вовремя! До границы, где меня могли бы перехватить, я уже не доберусь, извините ребята, съезжаем на грунтовку. Впрочем, грунта тут почти не видно, одна вода, на невидимых выбоинах машину трясет, как названный в честь соседней республики трактор. А слева и справа уже сплошной лес, куда ни глянь, один лес. И ямы. Не такие эпичные, как в детстве, но тоже внушающие уважение. Самое поганое, что из-за воды их не видно, и был риск влететь, проезжая по обычной с виду луже. Но мне повезло. Пару раз буксовал, но удавалось выбраться. Справа показались какие-то полуразвалившиеся домишки. Еще рано, не сюда. Небольшая прогалина, и снова лес, лес, лес… Бревно!
Тошнотворный хруст пластика известил меня о безвременной гибели бампера. Черт, какой кретин додумался положить посреди дороги бревно? Пришлось снова лезть под дождь, оттаскивать внезапное препятствие. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что кретины здесь ни при чем: старое высохшее дерево упало само. Значит, здесь никто не ездит? Странно, неужели тут настолько все заброшено, что осенью людей вообще нет? А что же я найду, добравшись до пункта назначения? Сгнившие срубы с провалившимися крышами в окружении разросшихся лесных чащоб?
Деревья все не кончались, сливаясь на периферии зрения в монохромный фон, полузатопленная дорога маячила впереди в тусклом свете залепленных грязью фар, а я вдруг почувствовал дикую усталость. И без того «мокрая» картинка стала расплываться перед глазами. Ну когда уже кончится этот чертов лес? Время, казалось, остановилось, а дорога превратилась в пространственный мост, которому нет конца. Пять километров до цели, четыре… Огромная яма, которую чудом успел заметить и объехать… Три километра… Еще одна заброшенная деревня… Кладбище… Осталось совсем немного, потерпи… Два километра… Один… Как же болят глаза… Где же, где? Наконец, тьма впереди показалась не такой непроглядной, как раньше, я выехал на свободный от деревьев участок. А еще через минуту увидел деревню.
Наш дом был вторым с краю по правой стороне. «Интересно, а как я попаду внутрь?» — мелькнула мысль. Впрочем, не важно. Тишина. Двигатель уже минуту как молчит, а я сижу и не могу выйти из машины. Хочу, но не могу. Так тихо вокруг, неужели дождь тоже закончился? Почему я заметил это только сейчас?
Часы показывали 23:57.
Глава II: Деревня
Наверное, мне должны были сниться тревожные и беспокойные сны. Действительно, за последние двенадцать часов я пережил столько неприятных минут, сколько порой и за целый год не накопится. А тут все сразу: и повестка, и побег, и авария, менты еще эти очень вовремя появились. Немудрено, если нервишки начнут пошаливать, даже по ту сторону яви. Но, тем не менее, мне снился хороший сон. Я видел нашу с Верой свадьбу: второе сентября, берег Волги, нарядные гости, очаровательная маленькая Вера в простом белом платье безо всяких рюшек и кринолинов. Было здорово. Мы поженились всего год назад, поэтому семейная жизнь еще не успела набить мне оскомину, а жену я любил по-прежнему искренне, хотя вместе мы уже четыре года. Ну как я мог ее оставить?
Видимо, в какой-то момент я случайно попал рукой по рулю, потому что окрестности вдруг огласил резкий и противный звук клаксона, отчего я, собственно, и проснулся. Стекла за ночь запотели, видимость была не лучше, чем в тумане. А еще я умудрился уснуть в мокрой куртке, что немного снизило радость от пробуждения. Пришлось вылезать на свет божий, разоблачаться. Ну что ж, вылез, потянулся, разоблачился. Порадовался прекратившемуся дождю. Впрочем, на улице довольно пасмурно, да и туман, хоть и негустой, висит в воздухе, неприятно холодя кожу. Про сырость я вообще молчу — Амазонка отдыхает.
Первым делом осмотрел машину. Досталось ей вчера изрядно. На правом заднем крыле красовалась шикарная вмятина, переходящая на дверь, фонарь вдребезги, бампер перекосило — привет от полицейской «девятки». Однако мне, безусловно, повезло: ведь могли и прямо в меня влететь, выскочи они на секунду позже. Тогда все жизненные вопросы решились бы сами собой, остались бы только ритуальные. В переднем бампере огромная выбоина, трудно даже сказать, где его осталось больше: на машине или на дороге… Черт, я потерял номер! Вот радость-то! Теперь придется в ГАИ ехать, без номера за границу не пустят. А в ГАИ меня так и ждут с распростертыми объятиями. Ну, и, в довершение всех бед, спустило заднее колесо. Интересно, как долго я так ехал? Ладно, это все не смертельно, доберемся до сервиса когда-нибудь, починимся, а колесо поменяем. Только вот номер обязательно нужно найти, без него я вообще не имею права куда-то ехать. Да уж, смешно звучит: расколошматил полицейскую машину, сбежал от самих полицейских, а теперь думаю, как же дальше ездить с потерянным номером.
С транспортом все понятно, можно и по сторонам оглядеться. Что ж… Если честно, я боялся, будет хуже. Деревенька, по крайней мере, та ее часть, что была открыта моему обзору, действительно являла собой удручающее зрелище, хоть приглашай съемочную группу программы «Земля без людей: 10 лет спустя». Кольцо молодого леса почти вплотную подступило к некоторым оградам, а ведь раньше вокруг были поля, на которых выращивали овес и ячмень. Первых трех домов по левой стороне просто не было, о них напоминали лишь обгорелые остовы, торчащие из подсохшего осеннего бурьяна. Когда я был маленький, все три дома были обитаемыми, тут жили люди… Теперь не осталось даже домов. Первый дом справа также заброшен, но таковым он всегда и был, сколько я его помнил. Зато наш домик цел-невредим и летняя кухня тоже, что не могло не радовать. Конечно, прошедшие годы оставили на них свой отпечаток: краска почти целиком сошла, а дом немножко просел на один угол, но все равно, было видно, что сюда люди еще приезжают. Видимо, дядя Вова и тетя Лена временами наведываются, присматривают за старым домом. А может, и сам Андрей.
Следующий дом также цел, значит, дядя Валера Малеев (отставной военный, мы про себя называли его Генералом) тоже не забросил дачу. Участок Малеевых был застроен куда обильнее нашего: одних сараев аж четыре штуки, в том числе отдельный дровник. А еще баня, которая, впрочем, у нас тоже была, пасека и беседка.
Дальше тоже шли строения, целые и не очень, но осмотреться я еще успею, первым делом нужно попасть в наш дом и понять, пригоден ли он для жилья и можно ли тут «перекантоваться». Затем нужно позвонить Вере, успокоить ее, рассказать, что со мной произошло… Нет, лучше сначала расскажу, а потом успокою, чтобы два раза успокаивать не пришлось. А затем уже будем думать, то делать дальше. Путь домой пока что отрезан, ибо есть вероятность, что меня ищут, только уже не вояки, а полисмены (браво, Фил, ты умеешь решать проблемы), значит, как минимум, пару недель придется сидеть ниже воды тише травы…. Или наоборот говорят? Но я ведь именно этого и добивался.