В английском переводе мы читаем: "счастливы твои мужчины..." Но Цюрихская Библия переводит в соответствии с Септугиатой, Латиной и Сириакой (разновидности Библий — В.М.): "женщины", то есть слово анашим (мужчины) прочитывается как нашим (женщины). Ведь царица Савская скорее стала бы завидовать женщинам, окружающим Срломона и живущим в ауре его мудрости.
Она бы хотела, подобно женщинам Соломона и его слугам, всегда оставаться с ним рядом, чтобы впитывать его мудрость. Уже по библейской истории можно догадаться, что именно это стремление к высшей мудрости толкнуло ее на новый путь, а в более поздних легендах это становится совершенно очевидно. В следующих стихах ее подчинение более мудрому превращается в полное принятие нового религиозного содержания. Она говорит:
Да будет благословен Господь, Бог твой, который из-за любви к тебе даровал тебе трон Израиля, потому что любит Господь Израиль на веки вечные, и поставил он тебя царем, чтобы ты вершил суд и справедливость. (3 Кн. Ц. 10:9)
Там, где Библия ограничивается намеками, Коран видит историю об обращении: царица Савская принимает ислам. Но в библейском тексте речь идет лишь о встрече царицы Юга, представительницы шебианского язычества, с еврейским царем Соломоном[86].
Но чем заканчивается эта история? Как мы видели, царь Соломон преподносит царице Савской множество даров. Далее перечисляются сокровища царя Хирама, привезенные царю Соломону из золотой земли Офир; затем в тексте говорится:
И царь Соломон дал царице Шебы все, что она пожелала, помимо того, что дал ей из руки царя Соломона, и повернулась она и пошла в страну свою, она и слуги ее. (3 Кн. Ц. 10:13)
Исходя из символической подоплеки происходящего (встречи царицы-язычницы с царем-монотеистом), следовало бы ожидать, что все завершится coniunctio (соединением) царя и царицы. После обмена дарами царица-язычница уезжает, выразив зародившееся в ее сердце желание. Она хотела бы стать одной из женщин и служанок царя, чтобы всегда быть с ним рядом и внимать его мудрости. Что произошло с ее стремлением? И что стало с царем Соломоном, который коснулся самых сокровенных глубин ее души, разгадав ее загадки?
Создается ощущение, что из-за их расставания нечто осталось незавершенным. Coniunctio еще не могло совершиться, ибо слишком велика была угроза регрессии до природного состояния. Стоит лишь вспомнить о том, что пророки постоянно боролись против соскальзывания в политеистические культы. Духовная часть царя еще не готова объединиться с языческой анимой, хотя сама анима к этому стремится. Чтобы встретиться с анимой и не стать ее жертвой, необходима устоявшаяся мужественность; разгадать загадки недостаточно. В действительности Соломон стал ее жертвой, как видно из исторических фактов его жизни[87].
В вопросах царицы Савской содержится сила Сфинкса, а в ее дарах - сила природы. Между тем, как в тексте описаны ее дары и дары Соломона, есть тонкое различие. Ее дары перечислены в подробностях:
И дала она царю сто двадцать талантов золота и очень много благовоний и драгоценных камней: больше никогда не прибывало столько благовоний, сколько царица Шебы дала царю Соломону.(3 Кн. Ц. 10:10)
Однако дары царя не перечисляются. В тексте есть лишь загадочное обобщение:
И царь Соломон дал царице Шебы все, что она пожелала, помимо того, что дал ей из руки царя Соломона. (3 Кн. Ц. 10:13)
Перечисление даров царицы Савской напоминает о дарах Богини-Матери Иштар, которые она обещала Гильгамешу, убеждая его стать своим возлюбленным. Принять эти дары или отказаться от них было для Гильгамеша вопросом жизни и смерти. Гильгамеш - герой мифа, демонстрирующего переход от эры могущественной Богини-Матери к новому духовному пути, к первым лучам новой зари, к новому сознанию, ведущему к иудео-христианскому развитию. После того, как Гильгамеш отверг предложение Иштар и ее дары, она в гневе напустила на зарождающийся мужской мир небесного быка. Посмотрев на символическую встречу царицы Савской и царя Соломона сквозь призму этого древнего мифа, мы увидим не только отсутствие в завершении coniunctio, но и нечто еще, очень важное. Это нечто намекает на будущее, на одновременное приближение духа и природы к возрождающему союзу. Это что-то наподобие предчувствия будущего развития, исцеление трагического развода Элохима (Бога) с Эдемом в гностическом мифе[88], в результате которого природа остается внизу и превращается во зло, а дух уходит вверх и покидает природу.