— Согласны! — за Каштанова ответил Павлов. Он уже думал: а если бы большую часть донника оставить на семена и по определенному эквиваленту выкупить их у Коршуна в обмен на овес, на ячмень, на сено, на что угодно! Он записал для памяти эту мысль, но решил вернуться к ее реализации попозднее — летом, когда будет ясность с состоянием посевов донника. Однако перед отъездом эту мысль все же высказал Каштанову, попросил и его поговорить летом с Коршуном.
— Только, пожалуйста, не путем нажима, а так…
— Да его нажимом-то и не возьмешь, — усмехнулся Каштанов.
Возвращаясь домой, Павлов перебирал в памяти то, что «выездил» за эти два дня. «Улов», как ему казалось, был удачный, потому что перед ним как бы приоткрылось многое из того, что было за горизонтом. Вспомнились слова, сказанные Коршуном при прощанье. Опять о кукурузе…
«Как же раньше-то не обратил внимание на эти факты, — начинает упрекать себя Павлов. — Почему Коршун, опытный хозяин, сводит на нет посевы кукурузы, а менее опытные держатся за нее, хотя урожаи у них ниже, чем у Коршуна?»
На следующий день Павлов пригласил к себе руководителей, имеющих непосредственное отношение к сельскому хозяйству, рассказал им о своей последней поездке и о вопросах, выдвинутых товарищами в районах. Было решено поручить районам еще до совещания областного актива подготовить обоснованные расчеты по обеспечению кормами всего скота — и государственного, и частного, предусмотреть постепенное накапливание кормов в страховом фонде.
После совещания у Павлова задержался Сергеев. Он заговорил о предстоящих расчетах:
— Потребность в кормах определить легко. А вот источники… Ежегодно планируется собрать двести центнеров зеленой массы кукурузы с гектара. А фактически сбор за последние четыре года ниже ста центнеров. Как же считать? Брать мифические двести центнеров или ориентироваться на фактические урожаи?
В самом деле: наполовину не выполняется план по главной кормовой культуре! Не здесь ли корень зла?
— Делайте несколько вариантов, — посоветовал он Сергееву. — В том числе и самый реальный — по фактическим средним урожаям. Но вам надо и пофантазировать… На землях, отведенных сейчас под кормовые, попробуйте разместить наиболее урожайные в наших условиях культуры.
Павлов верил в известное изречение: на ловца и зверь бежит. Стоило ему увлечься интересным делом, как начинали попадаться под руку дополнительные источники информации, происходили неожиданные встречи, которые помогали его поискам. Вот и сегодня…
В поздний час, который отводится на чтение, он взял полистать столичный журнал. Сразу его внимание привлек заголовок «В поисках резервов». Начав читать статью, удивился: о том же самом, о чем и он и его помощники говорили в эти дни. Больше того: автор для доказательства своих выводов приводил материалы по их области и его главный вывод: «Увлечение кукурузным силосом нанесло урон животноводству».
С некоторыми доводами он соглашался сразу, настолько они были очевидны, другим внутренне сопротивлялся. А одно место в статье заставляло чуть ли не выругаться вслух по адресу горе-ученых.
Когда началось массовое внедрение кукурузы, они утверждали: пять килограммов зеленой массы кукурузы — это кормовая единица. И если собрано хотя бы двести центнеров с гектара — это четыре тысячи единиц! Эту арифметику Павлов знал. И свои урожаи в сто центнеров зеленой массы оценивал в двадцать центнеров кормовых единиц. Правда, он знал, что в кукурузном силосе мало белка и что это самый большой ее недостаток, но все же — двадцать центнеров!
Однако автор знакомит читателя совсем с иной арифметикой. На кормовую единицу действительно идет пять килограммов зеленой массы кукурузы. Но в процессе силосования происходит так называемый угар массы, она много теряет в весе. Приведены данные: за последние три года в их области выход силоса от веса заложенной зеленой массы составил лишь 58 процентов! А силосной массы из кукурузы в кормовую единицу идет уже не пять килограммов, как зеленой, а больше семи… Таким образом, при урожае зеленой массы в двести центнеров с гектара, кормовых единиц будет не сорок, а только пятнадцать центнеров.
Павлов прикидывает в уме: при их средних урожаях кукурузы кормовых единиц выходит всего семь-восемь центнеров, а не двадцать, как считали они…
Автор продолжает «развенчивать» кукурузу: в Сибири под нее отводятся самые лучшие поля, вносятся почти все полученные от государства минеральные удобрения. «Очень верно!» — мысленно подтверждает Павлов. Он согласен и с таким выводом автора: если бы вместо «королевы» такие же площади засевать овсом или ячменем, выход кормовых единиц с гектара увеличился бы примерно в два раза — это по нынешним фактическим урожаям. Но если бы овес и ячмень сеяли на тех лучших землях, где возделывают кукурузу, да отдали этим культурам все ее удобрения, то сбор кормовых единиц увеличился бы не менее чем в три раза. При этом и корм получился бы прекрасный, с нормальным содержанием белка. Даже солома овсяная по качеству своей кормовой единицы превосходит силос из кукурузы…