— Но ведь вы сами утверждаете, что уборка поздних посевов принесла большие потери, — вопрошал Каралькин.
Зина раскрыла свои тетради, стала называть результаты по каждому полю. Самый высокий урожай дали посевы, произведенные в период с десятого по двадцатое мая. Это относилось и к парам и к зяби.
— Но сколько потерь дали поздние посевы? — не сдавался Каралькин.
— Ну, как вы не поймете, — досадовала Зина. — Я же вам объясняла: если бы весь урожай мы смогли убрать за пять дней, то есть без потерь, то разница в пользу поздних сроков была бы еще больше. Мы обсуждали этот вопрос в колхозе и сделали, знаете, какой вывод? Мы так думаем: если не располагаем средствами, чтобы убрать все зерновые за десять дней, то и сеять меньше десяти дней нельзя. Если можем убрать за пятнадцать дней, то и сеять будем пятнадцать…
— Это что-то новое в науке, — усмехнулся Каралькин. Его прищуренные глаза заскользили по лицам собеседников.
— А вы напрасно смеетесь, товарищ Каралькин, — проговорил молчавший до этого Романов, — может быть, эта мысль и не чисто агрономическая, но экономическая, безусловно! А точнее — агроэкономическая! Я не знаю колхоза в области, который хоть раз в жизни убрал бы зерновые раньше, чем за двадцать календарных дней! Правильно, Иван Иванович?
— Да и за тридцать не можем пока управиться.
— Вот видите! — продолжал Романов. — Значит, об этом надо и ученым пораздумать.
— Посевами скороспелых и позднеспелых сортов мы уже регулируем сроки уборки, — отрезал Каралькин.
— Как раз наоборот, — возразил Романов. — Как мы сеем? Вначале позднеспелые сорта, а потом уже раннеспелые. И опять-таки с единственной целью: чтобы все хлеба быстро созрели. Вот почему Зинаида Николаевна, — кивнул он в сторону Зины, — и имела основание сказать: поздно ли, рано ли сеем, созревает все в одно время. Нет! Как хотите, а мысль, высказанная здесь, чудесна! Это… понимаете, это просто замечательно! — Романов умолк и быстро застрочил в своей записной книжке.
— По правде говоря, я как-то и не думал про это, — негромко произнес Соколов. — А Зина — она правильно. Это, понимаешь, не только по пшенице.
А вечером, когда ученые уехали, Соколов сказал:
— Да, товарищ корреспондент, есть ученые и… ученые. И с таким веским заключением Ивана Ивановича никак нельзя не согласиться…
6
На областное агрономическое совещание собралось больше тысячи человек: агрономы, председатели колхозов, директора совхозов и МТС, партийные и советские работники.
У подъезда — десятки легковых автомашин. Среди них выделялся новенький ЗИМ. Все уже знали, чей он.
— Забогател Иван Иванович!
— Три миллиона дохода что-нибудь да значит!
На совещании обсуждались итоги сельскохозяйственного года. Они были не особенно утешительными. Докладчик — председатель облисполкома — несколько раз упоминал о неблагоприятных погодных условиях. Однако из приведенных цифр было видно, что урожаи зерновых колебались по отдельным хозяйствам от трех до двенадцати центнеров с гектара, а урожай кукурузной массы — от пятнадцати до трехсот центнеров.
Докладчик читал свой доклад. Чувствовалось, что разделы доклада составлялись людьми с разными стилями письма: оратор произносил то утомительно длиннущие фразы, то вдруг переходил на короткие, решительные выражения, которые сменялись затем стилем хорошо написанной докладной записки. Доклад продолжался почти три часа, но оживления в зале не вызвал. Почти все приведенные в докладе факты были уже известны из газет.
Первым по докладу выступил директор совхоза Никаноров — седоволосый, с клинообразной бородкой. В области Никанорова хорошо знали, и поэтому, когда объявили, что слово предоставляется ему, в зале немедленно воцарилась тишина.
— Я, товарищи, как-то не пойму, — начал Никаноров. — Не первый год товарищ председатель облисполкома выступает с итоговыми докладами, а все они как близнецы! Все на одну колодку сделаны! Разве не правда?
— Верно! — раздалось два-три голоса из зала.
— А ведь времена, товарищи, меняются, новых вопросов много, да и старые по-новому должны решаться. А кто пример должен подавать? Областное руководство, вот кто! В самом деле, есть ли в докладе глубокий анализ причин наших удач или неудач? Нету! И доклад этот писался без души и без сердца!
По мнению Никанорова, докладчик подменил анализ причин плохого урожая во многих колхозах общими фразами, вроде: низкий уровень агротехники, несоблюдение элементарных правил.
На трибуне Обухов. Его выступление походило на победный рапорт. В сравнении с другими Дронкинский район имел более высокий процент хлебосдачи и выше урожай. Но странно: Обухов ни одним словом не обмолвился о колхозе «Сибиряк», о Соколове. И выводы Обухова показались мне странными. Он заявил, что более высокий урожай получен только потому, что райком партии все свои силы направлял на ранний посев яровых.