Лодка быстро плыла по каналам, но Сатору вдруг заметил ее у развилки, ведущей в Пайнвинд.
— Что такое?
— Посмотри на это.
Я проследила за его взглядом и увидела, что много лодок было привязано у развилки. Они были не больше нашей лодки. На лодках был «глаз бога», городская печать, и красный номер. Это были лодки городского управления, и слова на санскрите указывали, из какого отдела они были. Тут было слово Хри, символизирующее Амитабху, Тысячерукую богиню, значит, они были из отдела здоровья или защиты окружающей среды.
— Просто минуем их.
Наша лодка направилась по воде. Я взглянула на развилку краем глаза и заметила в двадцати метрах над водой черно-желтую веревку. Знак, что проход запрещен.
— Что происходит? Мы не можем войти в Пайнвинд?
— Похоже на то.
— Но… это невозможно.
Это из-за Шуна? Я хотела спросить, но боялась открыть рот.
— Придется пройти.
— Там не будет стражи?
— Обойдем через лес.
Мы выбрались на берег в километре от развилки и пошли в другую сторону. Слева было поле травы, а справа — лес папоротника, камелии и вечнозеленых деревьев. Мы проверили, чтобы за нами не следили, и юркнули в лес.
— У меня плохое предчувствие.
— И у меня.
Чувство усиливалось с каждым шагом. Волоски на шее встали дыбом, словно магнитное поле отталкивало все частички в наших телах.
Как далеко мы зашли? Стало видно черно-желтые веревки. Они тянулись до середины леса.
— Издеваетесь? Кто сюда ходит?
— Думаю, так во всем городе.
Сатору скрестил руки и смотрел на веревку. Она обвивала деревья зигзагом, но концов не было видно.
— Придется пройти дальше, — Сатору нырнул под веревкой на уровне его глаз.
Я шла за ним. Сердце колотилось, мы нарушали правила, но выбора не было.
— Шш, — Сатору замер и махнул мне молчать.
Я застыла.
В тридцати метрах впереди что-то двигалось среди деревьев.
Сатору обернулся и сказал одними губами: «Бакэ-недзуми». Часовой.
Мы пригнулись в тени деревьев, стараясь не дышать. Я создала ветерок проклятой силой, чтобы он унес наш запах.
Казалось, прошла вечность, но в реальности это было не больше десяти минут. Крик раздался в лесу. Бакэ-недзуми бросился прочь.
— Хорошо, идем.
Мы пошли вперед. Наконец, мы добрались до тропы, пересекающей вечнозеленый лес. С другой стороны был лес красных сосен, в честь которых был назван город.
Мы огляделись, не увидели вокруг людей или бакэ-недзуми и пошли в сосновый бор.
Вдруг все волоски на моем теле встали дыбом.
Я в панике озиралась, но видела лишь деревья и траву. Ничего странного. Но что-то было не так.
— Как я и думал, тут что-то странное. Что-то плохое в воздухе. Нельзя задерживаться, — сказал Сатору, ощутив то же, что и я.
— Что нам делать?
— Мы уже далеко зашли, так что обратно не уйдем, да? — прошептал Сатору, хоть выглядел неуверенно.
Мы прошли еще сорок метров по сосновому лесу. И перед нами появилось нечто невероятное. Еще одна веревка, но не черно-желтая.
— Священный барьер! Почему?
Это был белый канат с бумажными лентами. Почему Священный барьер, защищающий Камису-66 от окружающего мира, был в Пайнвинде?
— Границы города сдвинулись?
— Нет, — Сатору разглядывал канат. — Он новый. Старый барьер еще там, где всегда бы.
— Тогда что это?
— Барьер внутри города, который идет вокруг Пайнвинда.
В этом не было смысла, как ни гляди. Священный барьер должен был отгонять плохое, но казалось, что он что-то сдерживал.
Сатору глубоко вздохнул.
— Если мы хотим идти дальше, нужно пересечь барьер.
Я кивнула. Это было не просто пересечь канат, запрещающий проход. Если нас увидят, мы не сможем оправдаться.
Но я знала, что только так можно найти Шуна.
Мы нырнули под канатом, стараясь не задевать бумажные ленты.
Сначала казалось, что ничего не изменилось. Но мы шли, и стали появляться ненормальные вещи.
Обычно густой пролесок в лесу выглядел так, словно его примяло ураганом. Все было искажено и умирало.
Я не могла понять выражение лица Сатору. Мы шли в тишине.
Небо подернули облака, солнце было еще высоко в небе, но все вокруг темнело все сильнее. Деревья закрывали свет, их толстые ветки словно сливались в крышу над нами. По сравнению с пролеском, деревья казались больше обычного.
Сатору отломил ветку и поджег ее проклятой силой. Хоть был еще день, мы ничего не видели без факела.
Через какое-то время меж деревьев появился свет. Мы пытались приблизиться, но мешали корни деревьев. Они поднимались из земли как большие змеи, извиваясь, не давая пройти. Мир выглядел чужим. Я хотела предложить пробить путь проклятой силой, но понимала, что это оставит след, что мы тут были. Я с неохотой шла среди брешей в деревьях.
— Саки, — Сатору обернулся, поднимая факел. — Смотри.
Он указывал на стволы деревьев. Их кора была не с обычным узором сосен. Она была в комках, похожих на опухоли.
И некоторые из них напоминали лица людей.
Лица, искаженные от боли, кричащие, мертвые.
Я поежилась и отвела взгляд.
— Поспешим.
Я была готова к ужасам впереди. Но зрелище меня поразило.
Склон был более-менее расчищен, где упали камни. Деревья стояли через промежутки, и земля была полна горных азалий. Странно, что, хоть уже была осень, они были в цвету, покрывали склон красными и розовыми цветами, наполняя воздух сильным ароматом.
— Красиво… — я вдыхала их запах, склоняясь ближе.
— Стой. Не трогай их, — Сатору поймал меня за руку. — С этими цветами что-то не так. Смотри, — он указал на свои ноги.
Землю усеивали трупы муравьев, пчел, жуков, пауков и других насекомых.
— Разве запах не слишком сильный? Он, наверное, ядовитый.
— В азалиях?
— Это не обычные цветы.
Его слова словно разрушили чары. Я посмотрела на цветы, которые до этого считала красивыми, и поежилась от их обманчивого яда.
Но не только от этого.
— Откуда холод?
Холодный ветер дул из глубин леса.
— Давай посмотрим… — сказал Сатору, явно готовясь к худшему.
Словно одержимые, мы шли к источнику ветра.
— Снег! — закричал он.
— Невозможно. Еще осень. Снега нигде нет, — я не могла поверить глазам.
Сатору коснулся белой пыли на корнях деревьев.
— Погоди, это не снег.
— Тогда что? — мне не хватало смелости коснуться этого.
— Иней. Его много, и потому похоже на снег. Не знаю, почему, но земля куда холоднее, чем должна быть, и вода в воздухе замерзает.
Но лед никогда не таял только глубоко под землей.
Все перепуталось. Все тут отрицало законы природы.
Мы обошли обледеневший участок. Сто метров спустя лес резко заканчивался.
— Осторожно, — тихо сказал Сатору.
Мы легли на землю и поползли к краю леса.
Вид потрясал. Внизу была чаша в земле в двести метров в диаметре, в сто пятьдесят метров глубиной. Напоминало огромную нору муравьиного льва.
— Невероятно. Это сделал метеорит?
— Шш, — Сатору прижал палец к своим губам. — Там люди.
Человеческие силуэты виднелись на дне ямы.
— …это не был метеорит. Такую дыру мог оставить только огромный взрыв. Мы ничего не слышали, — прошептал он в ответ на мой ранний вопрос.
— Тогда что это за дыра?
— Хватит все у меня спрашивать.
— Что? Ты не знаешь ответ?