— А откуда же ты тогда все это списал? Только могу тебя утешить, я почти ничего не помню. Если сказать честно, то совсем ничего, кроме эпизода с пашой.
— А вот его-то я как раз и не видел.
— Придется показать. Этот эпизод того заслуживает.
И Лена, слегка пританцовывая, начинает медленно стягивать с себя комбинезон, являя мне свои великолепные, отточенные ежедневной специальной гимнастикой формы, и принимая такие замысловатые и манящие позы, что я мгновенно забываю о садистских и групповых сценах.
— Но-но! — останавливает меня Лена, когда я направляюсь к ней. — Ты забываешь, что ты — восточный паша. Ты сейчас должен лениво развалиться на диване и снисходительно созерцать мои телодвижения, предвкушая, как я буду услаждать тебя далее.
Мне приходится подчиниться. А Лена, постепенно освободившись от комбинезона и оставшись в одних белых тапочках, вешает на пояс серебряную цепочку. Сделав еще несколько грациозных танцующих движений, в которых она то одну, то другую ногу поднимает выше головы, она приближается ко мне, опускается на колени и начинает легкими движениями, едва касаясь, освобождать меня от одежды, попутно лаская открывающиеся участки тела ладонями, губами и языком.
Наконец я не выдерживаю и забываю о своем статусе восточного паши. Не обращая внимания на протесты, я подхватываю подругу на руки и сжимаю ее в своих объятиях. Лена тоже перестает дурачиться, обхватывает меня за спиной своими длинными ногами, откидывается назад, держась руками за мои плечи, и, поблескивая перламутром глаз и зубов, медленно, очень медленно опускается.
ГЛАВА 5
Вот скоро дом она покинет,
Вот скоро вспыхнет бой кругом.
Проходит около года. Дни наши загружены с избытком. Анатолий как-то признался мне:
— Знаешь, Андрей, у меня складывается впечатление, что в этой Фазе Земля вращается вокруг своей оси медленней, чем в нашей. Иначе я просто не нахожу объяснения, как мы с вами умудряемся делать за сутки столько дел.
В какой-то степени он прав. Прав не в том плане, что здесь планета медленнее вращается, а в том, что мы действительно впихиваем в эти двадцать четыре часа столько дел, что сутки кажутся растянутыми до бесконечности. Но здесь нет никакого феномена. Секрет прост. Лена — отличный психолог и методист. Она составила программу и график работы таким образом и чередует различные виды работы так, что одно дело незаметно переходит в другое, не требуя перестройки и отдыха. Отдыхаем мы только за едой. Но и здесь Лена использовала метод Франсуа Рабле: «За ужином возобновлялся обеденный урок и длился он, пока не надоедало, остальное время посвящалось ученой беседе, приятной и полезной». Так, утверждает Рабле, занимался великий Пантагрюэль.
После успешно проведенного курса МПП Лена вплотную занялась лингвистической подготовкой. Тут уж воистину «ни сна, ни отдыха измученной душе». Лингвистические программы внедрялись во сне. И наши молодые друзья по ночам, вместо того, чтобы предаваться усладам любви, обклеивали друг друга датчиками и включали компьютер. Утром они выглядели несколько одуревшими. Эта пытка продолжалась более двух недель. Но зато по завершении курса они свободно владели всеми распространенными на Земле языками: от русского и английского, до японского и хинди. Лингвистическая подготовка помогала довольно быстро разобраться и в менее распространенных языках: эстонском, монгольском, датском и других. Более того, программа, внедренная в Матрицы, была настолько универсальной, что Анатолий с Наташей обрели способность анализировать языки совершенно незнакомые и осваивать их на разговорном уровне быстрее чем за час.
Но не только учебой занято наше время. Мы с Анатолием тщательно изучаем работу Степана Ручкина и конструируем портативную установку для создания межфазовых переходов. Анатолию вникнуть в эту проблему проще. Он уже однажды разбирался в ней, правда на примитивном, узком уровне. Ему тогда нужно было просто активировать уже существующий переход, а не открывать новый. К тому же он не был отягощен багажом научной хронофизики, которую в меня старательно внедрили во время подготовки в Нуль-Фазе. Дело в том, что Ручкин подошел к этой проблеме несколько с другой стороны, и для меня многие его решения кажутся неожиданными и спорными. Но это только кажется. Ведь что ни говори, а критерием истины является не что иное, как практика. А на практике установка, сработанная на основе идей Ручкина, себя уже показала. От того факта, что Наташа с Анатолием пришли к нам, открыв межфазовый переход, не отмахнешься.
Анатолий недаром учился в Бауманском училище и почти закончил его. Он — неплохой, даже талантливый, конструктор. Разработанная нами схема установки постепенно материализуется. Анатолий разрабатывает узлы, стараясь делать их как можно меньшими по габаритам и весу. Я творю их на синтезаторе. Далеко не всегда получается то, что нужно. Но после нескольких попыток Представитель Заказчика в лице Анатолия «ставит на узлы клеймо» и монтирует их в установки.
Одновременно мы с ним, проанализировав все, что я наработал по участку, где исчез «Мог», приходим к выводу: этот «Мог» воздействовал на темпоральное поле примерно так, как это предлагает делать Ручкин. Не совсем так, но много общего. Это еще раз убеждает нас: мы на верном пути.
Лена с Наташей много работают за компьютером. Они тоже решают две задачи. Пытаются связаться с Нуль-Фазой или обнаружить где-нибудь в Реальных Фазах наших друзей: Андрея Злобина, Микеле Альбимонте, Генриха Краузе, Матвея Кривоноса, Стефана Кшестинского и других. Но это до сих пор успеха не имеет. Тем не менее попыток Лена не оставляет и с завидным упорством продолжает перебирать варианты взлома блокировки.
Вторая задача более актуальна, с точки зрения того, к чему мы сейчас готовимся. Лена с Наташей активно собирают информацию о наших противниках. Лена обнаружила около двадцати женщин, которые побывали в Красной Башне на встрече со святым Могом и приобщились к его «благодати». Сейчас Лена выделяет общие элементы в их поведении, анализирует их деятельность, строит долгосрочные прогнозы. Какая-то довольно стройная картина у нее уже вырисовывается. Но до окончательных выводов еще далеко. Поэтому Лена, верная своим принципам, пока не раскрывает перед нами результатов.
После того как Кора дала нам координаты Натана Фарбера, Лена с Наташей постоянно, по мере возможности, наблюдают за ним. Этот тип действительно оказался весьма живучим. После мощного парапсихологического удара, полученного от Коры, он провалялся без сознания более часа. Потом, кряхтя, поднялся, держась за голову и сердце, забрался в машину и просидел там еще часа три. После этого он покинул «поле боя» на второй передаче, со скоростью не более тридцати километров в час. Он явно не рассчитывал встретить в Коре Ляпатч такого сильного и опасного противника. Оклемавшись, он продолжил свою неблаговидную и весьма непонятную деятельность. Сложность представляло то, что программа-искатель, которую нам передала Кора, довольно часто теряла Фарбера из виду (Кора предупреждала нас об этом), и значительная часть его деятельности проходила вне нашего поля зрения. Но тем не менее кое-какие выводы уже можно было сделать.
Невзирая на то, что время наше до предела заполнено подготовкой молодых хроноагентов и работой, мы умудряемся выкраивать время на охоту, рыбалку и просто на вечерние посиделки с чаем, вином и гитарой. Это тоже заслуга Лены. Она вставляет время от времени в график работы такие «уикэнды». «Иначе мозги могут скиснуть, — объясняет она. — Перерывы просто необходимы».
Как-то раз в один из таких периодов отдыха мы после удачной рыбалки пируем за роскошным столом. Мы с Леной по очереди рассказываем различные эпизоды своей работы в Реальных Фазах: как собственные, так и своих товарищей. Наташа с Анатолием слушают очень внимательно. Это для них тоже своеобразная школа. Внезапно Лена прерывает мое повествование:
— Знаете что? Мы совершенно упустили из виду один момент подготовки. Наше оснащение.