Есть вопросы по этому моменту? -Да, там.
Студент: Разве люди не заводят меньше детей, когда становятся богаче?
Бостром: Некоторые делают это, а некоторые нет. В этой модели будущее будет населено в основном потомками тех, кто решил иметь много детей, а не тех, кто ограничивает свою репродуктивную функцию. -Да, вы.
Другой студент: Я думал, что проблема в том, что люди не рожают достаточно детей, поэтому не будет достаточно молодых людей, чтобы заботиться о пожилых.
Бостром: Ну, это та проблема, о которой некоторые люди говорят сейчас. Еще не так давно люди говорили о проблеме перенаселения. Перенаселение занимало в нашем коллективном сознании то же место, что сегодня занимает изменение климата (соседствуя с ядерным Армагеддоном). Например, Пол Эрлих написал трактат "Населенческая бомба". Он был опубликован в 1968 году и разошелся тиражом более двух миллионов экземпляров. Он пользовался большим влиянием среди интеллигенции. До этого момента население планеты росло в геометрической прогрессии. По иронии судьбы, в том же году, когда вышел бестселлер Эрлиха, линия тренда пошла в обратную сторону, и с тех пор рост населения планеты замедлился - теперь, похоже, мы движемся к демографическому коллапсу.
Студент: Итак, теперь я запутался - вы говорите, что проблема в перенаселении или в недонаселении?
Бостром: Ну, они оба, кажется, могут быть проблемами?
Студент: Но их слишком много или слишком мало? О ком из них нам следует беспокоиться?
Бостром: Может быть, и то, и другое? Например, их может быть слишком много в одном месте и слишком мало в другом; слишком много в одно время и слишком мало в другое.
Даже если рассматривать население мира как единую переменную, мы все равно можем опасаться, что в какой-то момент оно катастрофически отклонится в одну или другую сторону. Как мяч, катящийся по узкой балке: мы можем быть уверены, что в конце концов он упадет, хотя и не знаем, будет ли проблема в том, что он отклонился слишком далеко влево или слишком далеко вправо.
Или, если можно предложить другую метафору, человечество едет на спине некоего хаотического зверя огромной силы, который брыкается, извивается, заряжается, брыкается, брыкается, брыкается. Этот зверь не представляет природу; он представляет динамику эмерджентного поведения нашей собственной цивилизации, опосредованное технологиями и культурой теоретико-игровое взаимодействие между миллиардами индивидов, групп и институтов. Никто не контролирует ситуацию. Мы держимся изо всех сил, пока можем: но в любой момент, возможно, если мы не так или не по той причине толкнем этот джаггернаут, он может бросить нас в пыль, быстро пожав плечами, и, возможно, покалечить или затоптать нас до смерти. Ситуация по своей сути рискованная и нервная, а не скучная.
Другой студент: Кажется, я понимаю, о чем вы говорите. Вы говорите, что мы не контролируем численность населения, поэтому оно может стать либо слишком большим, либо слишком маленьким?
Бостром: Да, такого контроля не хватает. Но проблема и гораздо более общая, и более глубокая. Более общая, потому что из-под контроля выходит не только численность населения, но и множество других критических параметров - например, наши военные вооружения, развитие технологий, загрязнение окружающей среды, наша меметическая экология. И проблема еще глубже, потому что даже если мы создадим некий глобальный механизм контроля над этими вещами, например, достаточно полномочное мировое правительство - тогда мы должны будем спросить о силах, контролирующих этот механизм: как они контролируются? Соревнуются ли различные фракции, идеологии и особые интересы за власть над румпелем? Какая вредная или опасная динамика может возникнуть в результате этой конкуренции?
Или предположим, что мы передали контроль над Землей в руки одного человека или какого-то другого единого субъекта? Нетрудно представить, что в этом случае может пойти не так.
В итоге получается, что если мы хотим постулировать утопическое состояние - а мы хотим это сделать, чтобы исследовать увлекательные проблемы цели и ценности, которые возникнут в таком состоянии, - то недостаточно предусмотреть значительный рост экономической производительности. Это может быть необходимым условием, но точно не достаточным. Недостаточно также, если мы предусмотрим повсеместный технологический прогресс. Важно, чтобы и в социальной, и в политической сферах все шло своим чередом. Без прогресса в том, как наша цивилизация управляет собой, рост нашей материальной мощи может легко ухудшить ситуацию вместо того, чтобы улучшить; и даже если утопическое состояние будет достигнуто, оно, скорее всего, будет нестабильным и недолговечным, если, как минимум, не будут решены самые серьезные из наших глобальных проблем координации.