Это действительно очень любопытно!
Что происходит? А?
Это как... Человек оказывается за столом, в руках у него карты... Но что это за игра? Каковы правила? Почему я играю?
Я поднимаю глаза от своих карт и оглядываюсь по сторонам. Никто больше не выглядит ни капли озадаченным. Эта странная и озадачивающая ситуация - но, видимо, для них она самая естественная, не стоит даже минутного недоумения.
Нет, нахмурив брови, они разыгрывают свои карты. Маленькие фишки переходят из рук в руки. Время от времени кто-то уходит из-за стола, а на его место садится другой.
[Пьет еще воды, но пускает ее не в ту трубу и начинает кашлять].
Бостром: Мы возвращаемся на... [еще один приступ кашля] - Землю.
Организатор: Вы в порядке?
Бостром [большой палец вверх]: Жизнь - это фонтан.
Ну, я думаю, что в поисках смысла человек ищет ответы на подобные смыслообразующие вопросы. Человек хочет оценить общую ситуацию и то, как он может в нее вписаться, выяснить, "что это за история". В какую игру играют? Каковы ее правила и условия победы? И что вообще можно выиграть?
Во многих случаях к поиску смысла подталкивает какое-либо проблемное событие, например тяжелая утрата или разлука, переход на новый жизненный этап или осознание того, что нынешний способ существования в корне неудовлетворителен. Но не исключено, что он может быть инициирован из состояния простого любопытства, или, скорее, - поскольку простое любопытство имеет тенденцию быть захваченным любым случайным ослеплением - из состояния благоговения, изумления или экзистенциального недоумения, которое, будучи глубоким, подобно сотрясению души, заставляет нас усомниться в самой земле, на которой мы стоим, и вызывает процесс восстановления баланса, в котором мы пытаемся достичь нового духовного равновесия между собой и более широкой реальностью.
Очарование
Позвольте мне ввести еще один элемент, который я назову "очарование". Его связь со смыслом, возможно, более непрочная, чем у слабины, роли и ориентации; но я думаю, что он заслуживает своего места.
У меня нет точного определения понятия "очарование", но я хочу передать здесь интуицию, согласно которой смысл жизни может усиливаться, когда образ жизни вплетен в гобелен богатого символического значения - когда он пропитан мифами, моралью, традициями, идеалами и, возможно, даже приметами, духами, магией, оккультными или эзотерическими знаниями; и в целом, когда жизнь пересекает многослойные реальности, изобилующие агентствами, намерениями и духовными явлениями.
Почему можно считать, что такой "заколдованный мир" в большей степени способствует обретению смысла, чем тот, которому не хватает сопоставимой глубины и богатства символических резонансов?
Одна из возможностей заключается в том, что жизнь может приобретать символическую значимость - что, вероятно, можно рассматривать как разновидность смысла - взаимодействуя с другими вещами, имеющими символическую значимость, или соотносясь с ними. Это можно сравнить с тем, как ручка, которой Линкольн подписал Прокламацию об эмансипации, приобретает символическое значение благодаря ассоциации с историческим документом, который сам по себе имеет символическое значение из-за важной роли, которую он сыграл в Гражданской войне в США и последующих событиях. Благодаря этим ассоциациям данная ручка теперь не просто устаревший письменный прибор, а нечто более значимое. Можно также сказать, что наши индивидуальные жизни, если они являются частью более крупного символического порядка, могут тем самым обрести больший смысл, чем если бы мы существовали просто как атомистические индивидуумы, оторванные от какого-либо более значительного исторического, социального, политического, художественного или иного трансцендентного контекста. Когда мы участвуем в большой игре, даже в качестве скромных пешек, наша жизнь может тем самым обрести смысл с точки зрения нашего положения и функции в этой игре.
Другая возможность того, почему очарование поддерживает смысл, не противоречащая первой, заключается в том, что очарованный мир с большей вероятностью будет реагировать (позитивно или негативно) на весь спектр наших установок, желаний, мыслей, чувств и экспрессивных действий. Жизнь в зачарованном мире, при прочих равных условиях, имеет более высокую пропускную способность, чем жизнь в мире, лишенном такого рода семантически или символически опосредованных возможностей.