Выбрать главу

Нет необходимости точно определять границы того, что считается "нашим обычным мирским существованием". Чем больше инструментальное обоснование касается результатов, выходящих далеко за пределы тех жизненных усилий и терпения, которые оно призвано наполнить смыслом, тем определеннее оно удовлетворяет критерию. (Возможно, в ближайшее время мы получим больше ясности по этому вопросу, когда рассмотрим несколько примеров).

Другой возможный способ, которым цель может соответствовать критерию наличия внешнего контекста обоснования, - это то, что она влечет за собой объективные моральные факты. Я не хочу делать здесь никаких заявлений о метаэтике, но я хочу оставить в своем изложении место для возможности того, что если существует независимая моральная реальность, то она потенциально может обеспечить квалифицируемое "внешнее обоснование" для целей, наделенных смыслом. Какие именно метафизические предпосылки необходимы для того, чтобы нормативная структура считалась "реальной" и "независимой", мы оставим на усмотрение других; но это должно быть нечто, способное предоставить нам веские основания для действий, источник и оправдание которых лежат за пределами наших собственных мирских интересов и склонностей.

Согласование с некоторыми наблюдениями

Теперь должно быть относительно легко понять, как этот рассказ о смысле как о трансцендентальной цели ("ЭТП") отражает различные предварительные наблюдения, которые мы сделали.

Поскольку цель, дающая смысл, является всеобъемлющей, она способна поглотить огромное количество недостатков, которые в противном случае могли бы возникнуть в жизни человека.

Поскольку цель не обязательно должна быть ориентирована на результат, она позволяет найти смысл в роли (или в приверженности идеалу).

Поскольку наличие смысла предполагает следование цели, вытекающей из трансцендентного контекста оправдания, оно требует и обеспечивает определенную ориентацию в отношении наиболее важных и значимых аспектов макростратегической ситуации нашей жизни.

Поскольку стремление к смыслу подразумевает направление жизни на некую определенную нормативную конструкцию (цель, роль или идеал), для принятия которой у человека есть веские и возвышенные причины, смысл, который он на самом деле принимает, может быть выражен в девизе, проливающем свет на то, к чему он стремится и что, по его мнению, достойно высшей самоотдачи.

Поскольку осмысленная цель возникает за пределами наших обычных сиюминутных эгоистических забот, она может служить источником мотивации, не зависящим от нашей обычной близорукой и эгоцентричной перспективы. Таким образом, смысл может дать человеку своего рода квалифицированный иммунитет от превратностей обычной жизни. Перед человеком могут стоять обременительные задачи, он может сталкиваться с дискомфортом, неудобствами и неудачами: но все это, как ему кажется, не имеет такого значения, как в противном случае, потому что он участвует в игре не ради сиюминутного вознаграждения, а ради высшей миссии, смысл и критерии успеха которой лежат за пределами его собственного мирского существования. Смысл, таким образом, окутывает нас, как пернатые крылья ангела-хранителя, давая нам силу, комфорт и внутренний покой, который приходит от убежденности в том, что человек делает "то, что должен делать", и что он, с духовной точки зрения, находится на правильном пути.

Или, как сказал Ницше: "Если у человека есть свое "Почему?" в жизни, то он может ужиться с любым "Как?". [Если у человека есть свое "Почему" жизни, он может ужиться почти с любым "Как"].

Смысловой кризис

А что, если у человека нет "Почему"? Пессимистическая возможность: Средняя человеческая жизнь не может нести свой собственный вес - она недостаточно хороша по своей сути, чтобы быть достойной жизни. Она должна быть подкреплена и подкреплена смыслом - чем-то внешним по отношению к жизни, что делает ее достойной. Жизнь, лишенная внутреннего удовлетворения, все равно может быть достойной, если, например, она помогает облегчить страдания многих других людей, обеспечивает долгую и счастливую загробную жизнь или ценится каким-то очень важным существом, "сверхбенефициаром".