Я перечислил три основных традиционных класса теорий в нормативной этике: "последовательность", "деонтология" и "этика добродетели". Я добавил четвертый, "поклонение", чтобы учесть (обычно) религиозную идею о том, что у нас могут быть моральные причины организовать свою жизнь вокруг какого-то высшего существа и принять определенное отношение к нему (как растения поворачивают свои листья к солнцу).
Третью категорию я назвал "Усердие". Идея здесь заключается в том, что у нас могут быть цели, удовлетворяющие критериям ETP, которые не направлены на получение вознаграждения и не основаны на истинности морального реализма, но в которых причины, побуждающие нас принять их, вместо этого основаны на некотором оценочном отношении к чему-то, что является более неотъемлемой частью самой цели.
Возьмем, к примеру, первый класс в этой категории: "Дело". Здесь мы можем думать о каком-то великом и достойном призвании, например, положить конец несправедливой войне или обеспечить медициной бедных. Возможно, у людей, способных внести свой вклад в такие начинания, есть причины делать это, основанные на долге, основанном на независимой моральной реальности; и если это так, то они могут иметь значение в категории "Мораль", о которой говорилось выше. Но также возможно не любить несправедливость или иметь желание помогать другим, независимо от того, где находится истина в моральной философии или метаэтике. Поэтому, независимо от того, дают ли эти цели возможность обрести смысл через категорию "Мораль", они, безусловно, могут сделать это через категорию "Усердие", если протагонист достаточно заботится об их достижении.
Однако "дело" не ограничивается великими и благородными призваниями. В него также могут входить цели, которые покажутся нам странными или причудливыми - например, цели, основанные на получении точных данных о количестве травинок на лужайке колледжа или на превращении галактики в скрепки. Эти цели могут придать некоторым агентам смысл. Требования заключаются в том, чтобы искомая цель находилась за пределами обыденной жизни агента, чьей жизни она придает смысл; чтобы цель, которую она порождает, была достаточно всеобъемлющей; и чтобы причина агента для принятия этой цели удовлетворяла всем дополнительным критериям, вытекающим из степени объективности понятия смысла, на которое он претендует (как описано в памятке 21). Для вас или меня подсчет травы или максимизация скрепок не будут иметь смысла; но они могут быть таковыми для существа, которому искренне нравится знать счет (например, Num_Grass) или которое глубоко желает, чтобы в его будущем световом конусе было как можно больше скрепок (например, Clippy, инструментально рациональный искусственный агент, который используется в качестве иллюстрации в некоторых мысленных экспериментах о безопасности ИИ).
Остальные три класса, перечисленные в категории "Усердие", похожи на "Причину", только амбиции не направлены на достижение определенного результата, а имеют какую-то другую направленность.
В "Идентичности" мы имеем непреодолимое желание быть человеком определенного типа - кем-то с определенным характером или определенной ролью - и это желание не зависит от каких-либо ожиданий вознаграждения или других мирских благ. Например, у кого-то может быть глубоко укоренившееся желание быть героической личностью, и он может быть настолько предан этой идеальной самоконцепции, что готов придерживаться ее, несмотря ни на что, даже ценой больших рисков и мирских неудобств. Их стремление быть героем может придать смысл их жизни (при условии, что он будет достаточно всеобъемлющим - а в зависимости от того, как они представляют себе героический идеал, он вполне может быть таковым).
"Преданность" - это то же самое, но в этом случае человек обязуется (до глубины души) подчиниться другой воле, например, короля, народа, секты, мастера или божественного существа. Если то, что повелевает это существо (или то, что было бы для него благом или соответствовало бы его воле), является тем, чего человек желает больше всего на свете - опять же, не из-за ожидания награды, но безоговорочно, ради него самого, как своего собственного искренне подтвержденного предиката желательности - тогда такая верность потенциально может обеспечить смысл.
И наконец, "Посвящение": аналогично вышесказанному, но в этом случае основополагающим является приверженность какой-то деятельности или практике. Здесь мы можем вспомнить архетип художника-вседержителя, который готов отдать жизнь за свое искусство, который полностью принимает "искусство ради искусства" как высшее благо, и чье подтверждение желательности этого стремления к художественному творчеству и совершенству не зависит от того, например, приносит ли этот процесс эмоциональное удовлетворение или нет.