Теперь о том, что нам дал 1966 год в животноводстве. И в этой отрасли произошел большой сдвиг. Уже в сентябре и октябре мы выполнили годовые задания по продаже всей продукции государству. За год продали молока и яиц на 55 процентов больше плана, шерсти — на 6 процентов. Производство мяса было выполнено на 100 процентов.
Хорошими оказались и экономические показатели. На каждые 100 гектаров сельскохозяйственных угодий в 1966 году было произведено по 109 центнеров мяса, 358 центнеров молока, 2,3 центнера шерсти, яиц получено в расчете на 100 гектаров зерновых — 40 тысяч.
Резкое увеличение производства и продажи государству продукции растениеводства (я здесь не отметил успехи садоводов и виноградарей — они получили по 108 центнеров фруктов и по 70 центнеров винограда с гектара) и животноводства позволили значительно увеличить общеартельный доход. Если в 1965 году он был равен 1 миллиону 450 тысячам рублей, то в 1966 году составил 2 миллиона 218 тысяч рублей. Чистая прибыль превысила 1 миллион рублей. Все отрасли хозяйства рентабельны. И это, пожалуй, один из важнейших итогов первого года пятилетки.
Ведь бывает и такое. Иной раз мы довольствуемся тем, что планы по росту продукции выполняются, а каким путем — это уже не волнует. Пришло время, когда надо считать каждую копейку, уметь организовать дело прибыльно, чтобы создавать необходимые накопления для расширенного воспроизводства.
Коммуна когда-то получала с гектара в пересчете на нынешние деньги 30–40 рублей. Потребовалось много лет, чтобы подобраться к сотне. И только в 1965 году доходность каждого гектара поднялась до 265 рублей. Рекордным оказался первый год пятилетки — более 400 рублей вышло. Экономисты говорят, что это довольно высокий показатель.
Надо сказать, что наши колхозники кровно заинтересованы в эффективном ведении хозяйства. Достаточно заметить, что только за сверхплановую продукцию они получили 229 тысяч рублей дополнительной оплаты.
Для нас 1966 год был весьма примечательным. Начиная борьбу за досрочное выполнение пятилетки, отдельные товарищи сомневались в реальности наших наметок. Теперь все сомнения рассеялись. Мы вступали в юбилейный год, полные надежд и уверенности в своих силах. Итоги первого года пятилетки в который уже раз показали, что резервы артельного производства поистине неисчерпаемы.
Пришла весна 1967 года, а с нею пришли новые хлеборобские заботы. Все делалось намного раньше установленных сроков, хотя погода стояла порой невыносимая. Люди старались опередить приход «астраханца», и они обогнали-таки его. Сев закончили в два дня. А дождей все не было и не было… Лишь в конце мая небо расщедрилось и, наконец, выпали осадки. Но они были мизерными, именно осадки, а не дождь.
Так дружно еще никогда не работали наши земледельцы. И зерновые, и подсолнечник посеяли по хорошо удобренной почве. Под кукурузу внесли по одному центнеру аммиачной селитры, под подсолнечник — по 1,5–2 центнера суперфосфата.
С каким-то особым упорством воевали со стихией труженики артели. Все делалось в точном соответствии с агротехническими правилами, быстро и очень качественно. После междурядных обработок пропашных поля были абсолютно чистыми от сорняков. Любо было смотреть на ровные, словно по шнурку, проведенные квадраты, на безбрежные хлебные нивы…
За повседневными хлопотами не заметили, как подкатила летняя страда. Мы видели, что хлеб вышел чуточку похуже прошлогоднего. Сказалась суровость погоды. Но все же, она не сумела сильно подорвать его.
Уборка урожая… У нас первый прокос — всегда праздник. Торжественность этих радостных минут можно определить по лицам механизаторов. Они очень сосредоточены и малоразговорчивы перед тем, как зазвенят ножи комбайнов и косилок. Но вот колосья уже пригнуты хедером, и первый валок получил свое начало… Как по команде, подаются сирены, люди улыбаются друг другу, приветственно машут руками…
Жатва подводит итог кропотливого труда земледельца на сложном хлебном конвейере, у которого, как и у жизни, нет ни конца ни края. Но каждый год имеет в этом бесконечье свои отличительные черты. А юбилейный — тем более. Четырнадцать агрегатов работало в поле. Десять световых дней они убирали хлеб, двести напряженнейших часов… Самая маленькая выработка одним агрегатом за этот срок — 24-дневные нормы. Самая большая — 32! Это значит, что в 2,4–3,2 раза перевыполнялись задания. Ни одного отстающего.