Мы не имели возможности активно участвовать в Октябрьских событиях 1917 года. Теперь же мы все, как один, готовы принять активное участие в защите завоеваний Октября.
Для укрепления обороноспособности страны мы будем всячески содействовать улучшению работы Осоавиахима и вступим в члены РОКК.
Отчисляем по 5 рублей с каждого коммунара на оборону страны и вызываем все коллективные хозяйства последовать нашему примеру.
Все налоги, обязательства и недоимки обязуемся выплатить, а также сдать все излишки зерна досрочно.
Поручаем совету коммуны в текущую посевную кампанию выделить площадь посева в фонд обороны страны.
Укрепляя обороноспособность, улучшая работу наших добровольных обществ, усиливая внимание всех трудящихся к той опасности, что готовят капиталистические наймиты, мы сумеем дать им отпор и превратить войну против Советского Союза в мировой Октябрь».
Наши ветераны вспоминают, что это постановление обсуждали все до единого коммунара и проголосовали за него единодушно.
За событиями, происходящими в нашей стране и за рубежом, коммунары следили по газетам и журналам. Их выписывали 300 экземпляров на русском, хорватском, финском, английском и других языках. Часто они собирались у радиоприемника, который, пожалуй, был единственным на всю Сальскую округу.
О коммуне было написано немало книг и брошюр, изданных в Москве, Ленинграде, Ростове и даже за границей. По-моему, и роман писателя Смирнова «Джек Восьмеркин — американец» в какой-то степени отображает жизнь коммуны «Сеятель», хотя действие в нем развертывается в Поволжье. Помню, тогда я жил в станице Бессергеневской, мы зачитывались этой увлекательной книгой.
В 1930 году Ленинградская киностудия сняла о нашей коммуне фильм «Парень с берегов Миссури». Его показывали во многих деревнях страны. Слава о тружениках коммуны разнеслась по всему Советскому Союзу. И пошли вереницей разные экскурсии. Только в 1929 году в «Сеятеле» побывало свыше трех тысяч экскурсантов из ближних и дальних мест.
Коммунары с охотой показывали фермы, поля и мастерские. Знакомили гостей со своим бытом и жизнью, демонстрировали умелое использование техники на севе и уборке зерновых культур. Убеждали приехавших крестьян в преимуществах коллективного труда, коллективного образа жизни.
Тридцатые годы… Родина стала в это время огромной строительной площадкой. Строились Магнитогорск и Днепрогэс, Ростсельмаш и Сталинградский тракторный. Очевидцы и участники событий тех лет помнят, какой невиданный энтузиазм охватил весь советский народ.
Бурно разворачивалось строительство новой жизни и в советской деревне. Коллективизация стала ареной острейшей классовой борьбы. Она сопровождалась нередко заревом пожарищ и свистом пуль из кулацких обрезов…
И все же, несмотря на отчаянное сопротивление кулаков и их пособников, коллективизация под руководством Коммунистической партии набирала темпы. И сейчас, перечитывая «Поднятую целину» Михаила Александровича Шолохова, вновь и вновь переживаешь, мысленно возвращаешься к тем героическим дням, думаешь о большой прозорливости В. И. Ленина, Коммунистической партии, увидевших в кооперировании сельского хозяйства единственно верный путь многомиллионного крестьянства.
В те годы основной формой кооперирования крестьян стали сельскохозяйственные артели. Они возникли и в соседних с коммуной «Сеятель» хуторах и селах Сальского округа. Наше хозяйство оставалось коммуной до 1940 года. В первые годы коллективизации по своим показателям оно превосходило молодые колхозы, но постепенно вновь образованные сельхозартели набирали силу, стали обзаводиться техникой, скотом и по уровню экономики быстро приближались к «Сеятелю».
Жизнь с каждым годом все больше убеждала в том, что сельхозартель является наилучшей формой организации коллективного производства в сельском хозяйстве в условиях социалистического общества. В сельхозартели наиболее полно сочетаются и общественные, и личные интересы крестьянина. В ней наибольшая часть потребностей удовлетворяется за счет продукции, которая производится в общественном хозяйстве, а меньшая — за счет небольшого подсобного личного хозяйства. Все это регламентируется Уставом сельскохозяйственной артели.
Коммунары были людьми разных национальностей, а поступали как русские мужики: пока, как говорится, сами не пощупают все, не переходили на новые жизненные рельсы. Здесь следует заметить, что никто не торопил и не подгонял их. Сама жизнь побуждала сделать правильный шаг. Чтобы не отстать в развитии хозяйства, в укреплении экономики от соседних колхозов, члены коммуны в январе 1940 года на общем собрании решили преобразовать ее в сельскохозяйственную артель. Как рассказывают наши старожилы, собрание было очень бурным. Многие выступали по нескольку раз. Отдельные коммунары высказывали пожелания, чтобы все хорошее, что было в коммуне, закрепить и упрочить в колхозе. Были такие, которые выступали за сохранение прежней формы организации производства, но их оказалось меньшинство. Победил здравый рассудок, победила жизнь, которая диктовала новые условия коллективного труда, оправданные временем.