Это было в тот день, когда Оливер впервые встретил ее в Мюленхофе. Боденштайн вспомнил о рубашке, которая была на Ватковяке. Моорманн мог бы без всяких проблем присвоить себе рубашку Эларда Кальтензее, чтобы таким образом запутать следы!
— Боже мой, — пробормотал Боденштайн.
Почему ему раньше не пришло это в голову? Моорманн, слуга, чье постоянное незаметное присутствие в доме было естественным и привычным, наверняка наилучшим образом был осведомлен обо всем, что происходило в семье. Он узнал о передаче дневников Риттеру; возможно, он подслушал телефонный разговор Эларда. Несомненно, этот человек был предан своей хозяйке; по меньшей мере, он лгал ей в угоду. Совершал ли он также убийства по ее распоряжению?
Боденштайн захлопнул папку и вынул из ящика письменного стола служебное оружие. Он должен был немедленно ехать в Мюленхоф. В тот момент, когда он уже собрался уходить из своего кабинета, в дверях появились директор уголовной полиции Нирхоф с угрожающей мрачной миной и Николя Энгель с радостным взглядом. Боденштайн надел пиджак.
— Фрау доктор Энгель, — сказал он, прежде чем кто-либо из них успел открыть рот, — мне срочно нужна ваша помощь.
— Где фрау Кирххоф? — спросил Нирхоф резко.
— В Польше. — Боденштайн посмотрел на Николя Энгель. — Я знаю, что тем самым нарушил служебное распоряжение, но у меня на это есть собственные основания.
— В чем вам требуется помощь? — Советник по уголовным делам проигнорировала его оправдание и ответила на его взгляд загадочным выражением в глазах.
— Мне только что стало ясно, что все это время мы не принимали во внимание одного человека, — сказал Боденштайн. — Я думаю, что убийцей Моники Крэмер и Роберта Ватковяка является водитель Веры Кальтензее Моорманн. — Он торопясь изложил им мотивы своих подозрений. — У нас есть совпадение «след-след», которое мы до сих пор не можем идентифицировать. Мне нужна ДНК-проба Моорманна, и я просил бы вас сопровождать меня в Мюленхоф. Кроме того, нам нужно провести очную ставку секретаря Риттера с людьми из службы безопасности «К-Secure». Я могу их задерживать только до сегодняшнего вечера.
— Да, но так дело не пойдет… — запротестовал Нирхоф, однако доктор Энгель кивнула.
— Хорошо, — сказала она решительно, — я еду с вами.
Пия медленно обошла темный автомобиль, который был небрежно брошен между чертополохом и кучей щебня. Двери не были заперты. Тот, кто приехал сюда на автомобиле, явно спешил. Пия тихо удалилась и сообщила Хеннингу и Мирьям о своей находке. Как и прежде, ни один из их телефонов не имел приема, но Боденштайн все равно не мог бы им сейчас помочь.
— Может быть, нам было бы лучше задействовать польскую полицию? — предложила Пия.
— Вздор. — Хеннинг покачал головой. — Что ты можешь им сказать? «Здесь стоит автомобиль, не могли бы вы сюда приехать?» Они только посмеются над тобой.
— Кто знает, что там происходит внизу, в подвале? — размышляла Пия.
— Это мы сейчас проверим, — ответил Хеннинг и решительно отправился в сторону замка.
У Пии возникло нехорошее чувство, но было глупо идти на попятную, находясь у самой цели. Кто мог приехать сюда на «Майбахе» из Германии и зачем? После некоторых колебаний она последовала за Мирьям и своим бывшим мужем.
Роскошный когда-то замок почти полностью разрушился. Внешние стены еще сохранились, но первый этаж был засыпан, и прохода к подвалу не было.
— Идите сюда! — крикнула Мирьям вполголоса. — Недавно здесь кто-то шел!
Втроем они пошли по узкой тропинке через заросли крапивы и мелкого кустарника в направлении озера. Примятая трава свидетельствовала о том, что недавно по этой дороге кто-то проходил. Они прокладывали себе путь через камыши, достигавшие человеческого роста, которые тихо шелестели на ветру. Их ноги вязли в трясине; Хеннинг испуганно выругался, когда прямо перед ними с громким кряканьем взлетели две дикие утки. Нервы Пии были напряжены до предела. Стало жарко, пот попадал ей в глаза. Что ожидало их в подвале замка? Как ей себя вести, если они в самом деле встретятся с Верой или Элардом Кальтензее? Кирххоф обещала Боденштайну, что не будет рисковать. Не разумнее ли было все же поставить в известность польскую полицию?
— Осторожно, — сказала Мирьям. — Здесь ступени.
Обрушенные ступени, казалось, вели в никуда, так как тыльная часть замка лежала в обломках и пепле.