– Это все моя вина. Я убила их. Убила! Это все моя вина.
Амаранте
5
Самолет накренился, и Виржини отложила книгу и выглянула в иллюминатор. Они все еще летели над морем. Как же она любила этот кобальтовый оттенок глубокой воды – один только взгляд на эту красоту наполняет энергией, жизнью, надеждой. В соседнем кресле дремал Джейк, и она чуть не разбудила его, чтобы и он полюбовался видом, но затем посмотрела на часы. Пусть отдыхает. Совсем скоро они все это увидят вблизи.
Она отстегнула ремень безопасности, подалась вперед, стараясь разглядеть сушу. Высота и скорость самолета производили странный эффект – волны внизу будто застыли во времени и пространстве. Она заметила крошечную яхту. Оба паруса подняты, корпус кренился, так что яхта, вероятно, двигалась, но, как и волны, казалась пригвожденной к одной точке. Она подумала о людях на борту – наверное, тоже отправились в морское путешествие, как и они с Джейком. Интересно, похожи ли их мечты на ее? Ищут ли они новое начало в жизни? Она прижала палец к иллюминатору. Снаружи на стекле поблескивали кристаллики льда.
Незадолго до того, как они начали снижаться, Джейк проснулся, сонно заморгал.
– Долго я был в отключке?
– Пару часов. Мы почти на месте.
Широкая улыбка, которую он ей подарил, была отражением ее собственных чувств.
Они вышли из искусственной атмосферы салона и начали спускаться по трапу, жаркий воздух окутал их будоражащими экзотическими запахами: дым, плавящийся гудрон, растительная пряность тропической земли, все это так непохоже на английский воздух. Она остановилась и вдохнула поглубже. Будет ли и все остальное здесь настолько же другим? Хотелось бы надеяться.
Она сошла с последней металлической ступеньки и ступила на посадочную полосу. Впереди ряд бутылочных пальм с шелестящими на ветру листьями обрамлял вход в невысокий терминал. Несмотря на пятнадцатичасовой перелет, она ощущала удивительную бодрость. Еще час, максимум два – и они будут на месте. Она обернулась и подождала Джейка, который спускал по трапу чей-то чемодан на колесиках. Сойдя, он поставил чемодан перед пожилой женщиной, одетой в длинную узорчатую тунику и хиджаб. Женщина поблагодарила улыбкой, кивнула. В этом весь Джейк – всегда думает о других.
Виржини обняла его за талию, шепнула:
– Уже присмотрел себе другую?
Он надул щеки.
– У тебя появилась опасная соперница. – Он поцеловал ее в макушку, и они вместе последовали за женщиной и другими пассажирами через перрон к терминалу.
Когда такси остановилось в гавани, день уже клонился к концу. Официанты готовили ресторан под открытым небом для вечерних посетителей – расставляли пластиковые стулья, стелили скатерти, придавливали вилками и ложками стопки тончайших розовых салфеток. Не прерывая работы, они кивнули Виржини.
Джейк выгрузил из машины багаж.
– Пойду поищу водное такси до яхты, – сказал он, добавляя к груде на тротуаре последнюю сумку. – Подождешь здесь с вещами?
– Ладно. – Она достала из кошелька ринггиты. – Вот, держи. – Купюры, которые она получила в банкомате, были фиолетовыми, красными и оранжевыми, разноцветными, как из «Монополии». – Вдруг попросят заплатить вперед.
Он положил деньги в карман, поцеловал ее в щеку и ушел.
В гавани за рестораном теснились лодки. Деревянные лонгтейлы[13] возвращались с дневной рыбалки, нарушали покой громким тарахтением подвесных моторов. Виржини достала телефон, чтобы сделать снимок. Красно-синяя краска бликовала на солнце. Своими почти вертикальными бушпритами эти лонгтейлы напоминали тропические версии драккаров викингов, вернувшихся после морских грабежей, или каноэ других ранних мореходов – бесстрашных полинезийцев, что пускались в плавания за сотни тысяч миль, доверяя свою судьбу ветрам и звездам. Она мысленно отметила, что нужно написать шефу в музее – на самом деле бывшему шефу – и посоветовать, чтобы он пополнил коллекцию экспонатами на тему малазийских лонгтейлов. Она выложила снимок в соцсеть, чтобы ее брат, сестры и их друзья увидели его и поняли, что они добрались благополучно.
На флагштоке в дальнем конце пирса развевался малазийский флаг, одновременно знакомый и странный, он выглядел точь-в-точь как «звезды и полосы»[14], пока, резко хлопнув, не развернул желтый полумесяц и звезду в углу на синем фоне. Ветер принес озоновый запах океана, приправленный соляркой и рыбной вонью сетей, сохнущих на солнце, – гораздо более резкий, чем запахи, доносившиеся от воды возле их квартиры в Англии. За пирсом стояли на якоре около двадцати парусных яхт, развернутых береговым течением в сторону суши. Она оглядела залив, но с такого расстояния было трудно различить ту, что принадлежит им и станет их домом – первым общим домом – на весь следующий год, а может, и на два, которые они проведут в плавании. Сердце у нее забилось в предвкушении. Подумать только, в каких местах побывали эти суда, что видели их владельцы! Скоро ей с Джейком тоже будет что рассказать. Чем не идеальное начало семейной жизни?
13
Лонгтейл, или длиннохвостая лодка, – распространенный в Юго-Восточной Азии тип узкой деревянной лодки.