Постоянно терпя неудачи в попытках пробудить у нее чувство здравого смысла, Ньюлин твердо решил дождаться своего часа. Он надеялся, что пятнадцатого августа Арлин наконец поймет, как жестоко ее обманули.
Чарити тоже искренне желала, чтобы Ньюлин оказался прав, поскольку убедилась, что он безмерно предан своей подруге сердцем и душой, как настоящий донкихот. Тем не менее ее подспудно беспокоила мысль о том, что Арлин так и не сможет освободиться от влияния вояджеров. Провозившись пару месяцев с больным попугаем, она так и не выбрала минутку поговорить о своем опасении с убитым горем Ньюлином.
— Вы были правы, Ньюлин, — сказала Чарити, — Илиас Уинтерс довольно странный человек. Он был другом Хейдена Стоуна, и это говорит само за себя. Но тем не менее хорошей новостью для нас является то, что Уинтерс согласился присоединиться к нашему союзу для ведения переговоров о возобновлении аренды.
— Вы собираетесь позвонить в корпорацию «Дальние моря»?
— Да, прямо сейчас, так что перекреститесь.
— По-моему, это будет больше чем просто удача, если вы сумеете уговорить «Дальние моря» перезаключить договор об аренде. Особенно в том случае, если Питт или городской совет уже обращались к ним и сумели убедить, что пристань является весьма ценным недвижимым имуществом.
— Не будьте таким пессимистом, Ньюлин. Могу поспорить, что наш городской совет еще не знает, кто владеет пристанью Чокнутого Отиса, ведь мы сами выяснили это только две недели назад. Поэтому я предупредила всех на пристани, чтобы они сохраняли все в тайне.
— А что, если кто-нибудь из них уже проболтался?
— Надеюсь, что этого не произошло. — Чарити распахнула дверь кабинета, прошла внутрь и освободила себе место за столом, передвинув сложенные на нем стопками книги.
Усевшись за стол, она взяла телефон и быстро набрала номер корпорации «Дальние моря», который был указан в письме, присланном в магазин адвокатом Хейдена Стоуна.
Некоторое время в трубке был слышен только шум, потом раздался щелчок переключения, и наконец телефон зазвонил на дальнем конце линии. Чарити удивилась, что вызов был переключен на другую линию, и стала нетерпеливо дожидаться, когда кто-нибудь поднимет трубку. Неожиданно ей ответил знакомый голос:
— «Обаяние и достоинство», Уинтерс слушает.
Глава 2
Мелководье иногда дает поверхностные ответы — большая глубина скрывает серьезные вопросы.
Из дневника Хейдена Стоуна.
Второй раз за день судьба свела Илиаса с мисс Трут. Еще не успело пройти и пяти минут после телефонного звонка, как Чарити буквально ворвалась в дверь его магазина.
Предчувствие чего-то необыкновенного, связанного с этой женщиной, которое Илиас испытал, увидев ее впервые, не было случайным.
Он с любопытством наблюдал, как она пробирается к нему по проходам между стеллажами. Илиас нарочно заставил Чарити прийти к нему в магазин во второй раз, чтобы еще раз увидеть ее. При этом на душе у Илиаса было такое чувство, словно его окунули глубоко в воду. Его поведение было не совсем честным по отношению к Чарити, но ему очень хотелось проверить, как она поведет себя при таком повороте событий.
— Кто вы такой, Илиас Уинтерс, и какую игру вы ведете? — напрямик спросила его Чарити.
Увидев рассерженную женщину, Илиас понял, что сначала ему необходимо как-то отвлечь Чарити. Взглянуть на свое запястье, как бы проверяя, который час, он не мог, поскольку уже давно не носил часов, с шестнадцати лет научившись прислушиваться к чувству времени у себя внутри. Поэтому Илиас с трудом отвел свой взгляд от ее великолепных каштановых волос, заплетенных в тяжелую и длинную косу, и посмотрел на старые часы с кукушкой, висевшие на стене, которые и решил использовать для этой цели.
— Я полагаю, путь ко мне занял у вас около одной минуты сорока пяти секунд плюс-минус две секунды — вы быстро бегаете, мисс Трут, очень быстро. Вам, разумеется, пришлось пробежать через всю пристань?
— А вы что, засекали время?
Чокнутый Отис, который грыз большой орех на своем насесте, начал беспокойно кудахтать.
— Спокойно, Отис, — мягко приказал Илиас. Попугай сразу замолчал, но в его глазах остался злокозненный блеск. Он продолжал грызть орех, держа его одной лапой, с вызывающе громким хрустом.
Илиас обратил внимание на огоньки в живых карих глазах Чарити, которые, однако, не были ни веселыми, ни злыми. Она была гораздо ниже его ростом, но тем не менее каким-то непонятным образом ухитрялась смотреть на Илиаса сверху вниз. Полный, мягкий рот был непреклонно сжат, и только напряженные скулы выдавали крайнюю степень ее возмущения. Илиас почувствовал, как внутри у него закипает раздражение, хотя и не мог понять, чем оно вызвано. Что-то загадочное в облике Чарити целиком завладело его вниманием.
— Мистер Уинтерс… — начала Чарити.
— Илиас.
— Мистер Уинтерс, я жду от вас объяснений, и немедленно! Вы что-то замышляете! Это для меня совершенно очевидно.
— Да? И что же?
— Не пытайтесь отвечать вопросами на вопросы, это так же нечестно и трусливо, как нападать исподтишка.
— Пожалуйста, запомните одну вещь, Чарити: уж если мне придется на кого-то нападать, то я буду это делать в открытую.
— Что ж, если вы в этом так уверены, то я тоже поверю вам. Но все равно это трусливо и нечестно, а я' предупреждаю вас, мистер Уинтерс, что знаю все об уловках подобного сорта, поскольку выросла в мире бизнеса.
— Я обязательно приму ваши словах сведению, — мягко ответил Илиас.
Ему нравилось, как края прозрачного белого хлопкового платья Чарити вздымались и обвивали ее мягкие округлые икры. Совсем еще недавно, во время ее первого визита, эти же края сдержанно, можно сказать, даже покровительственно, касались ее ног. Теперь же она была рассерженной, и края платья, как и она сама, бросали вызов ветрам.
Сильное возбуждение, возникшее где-то в подсознании, встревожило Илиаса. Конечно, он всегда обратил бы внимание на привлекательную, энергичную женщину в летнем платье и легких плетеных сандалиях, но сегодня Илиас почувствовал нечто большее, чем простое любопытство. Что же произошло с ним?
Возможно, он был не слишком строг к себе сегодня, подумал мрачно Илиас, или, возможно, слишком долго не обращал внимания на женщин вообще. Месть, планы которой он так долго вынашивал, стала для Илиаса всепоглощающей страстью в течение нескольких прошлых месяцев, когда вся ее грандиозная схема вступила в свою завершающую фазу. Желание отомстить было настолько сильным, что оно на какое-то время затмило даже естественное влечение к противоположному полу.
После смерти Хейдена Стоуна все изменилось, и Илиас чувствовал себя брошенным на волю волн темного, бушующего моря. Он словно осиротел, не узнавал сам себя, он потерял даже чувство своего внутреннего равновесия. Резкий разговор с Чарити Трут подтверждал это со всей очевидностью.
Она не принадлежала к тому типу спокойных, уравновешенных женщин, которые нравились Илиасу. Его привлекали высокоинтеллектуальные, умные и деловые дамы, как правило, облаченные в официальные черные одежды. Они открыто или тайно занимали ключевые позиции в мире большой торговли на побережье Тихого океана. Одни из них обращались к Илиасу за помощью в установлении торговых связей и знакомств, другие просто хотели познакомиться с мужчиной, стоящим на той же ступеньке в обществе, что и они. Находились и такие, которых просто забавляло само ощущение опасности подобной связи. Независимо от того, как складывались их личные отношения, Илиас всегда был уверен в том, что обе стороны получат одинаковую пользу от такого союза.
Но Чарити не относилась ни к тем, ни к другим, ни к третьим, и он интуитивно чувствовал, что установить дружеские отношения с ней будет далеко не просто. К ней нужно искать какой-то другой подход, чего Илиас тщательно избегал в своей жизни.
— Итак вы связаны с корпорацией «Дальние моря»? — гневно спросила Чарити.