— Значит, будет. Тут вам виднее.
— Хорошо. Тогда вот что надо будет включить в план обучения… Потом вернёмся к этому вопросу. Я пометил для себя… Не знаю, времени надо несколько лет, чтобы как следует подготовить. Она бы как раз ещё повзрослела за это время.
— Нескольких лет у нас нет. Весь смысл в том, что девочка ещё не совсем выросла. На это расчёт. Но мои ребята по психическому развитию взрослее иных, кому по паспорту много больше. И то надо спешить: Евгения очень быстро меняется внешне, скоро окончательно превратится из подростка в девушку — и будет поздно! Девчонка талантлива, схватывает на лету.
— А мы, по-вашему, бездарей, что ли, готовим? Три года — это минимум миниморум. Неужели не жалко, если провалится по-глупому?
— Жалко. Мы с вами здесь тем и заняты, чтобы исключить такую возможность.
— Исключить! Если провалится — потянет за собой…
— Кого там потянет? Связник и радист будут задействованы не систематически. Мы создаём другой канал связи в качестве основного. Я обрисовывал в целом. Когда завершим разработку, обязательно с вами вернёмся к этому вопросу, обсудим детально…
— Всё у вас не как у людей. Всё с ног на голову. Прямо голова кругом. А Игорь-то. Если Игоря вашего потянет?
— Во-первых, вероятность скорой встречи с Игорем после внедрения не высока…
— Так нельзя. Мы не имеем права исключать маловероятных событий!
— Согласен. На случай провала у нас предусмотрена формула самоликвидации.
— Любопытно! Поподробнее хотелось бы. Как делается, как действует, какие преимущества? Вдруг и нам пригодится!
— Товарищи, поподробнее — пожалуйста. Разработка наша собственная, самостоятельная, в целом перспективная. Но на данном этапе вам вряд ли пригодится. У вас есть прекрасные ампулы с ядом. А для постановки формулы нужна натура тонкой организации, чувствительная, нужна способность входить в глубокое трансовое состояние.
— Трансовое, говорите?..
Так — изнурительными часами, дни напролёт. Когда в консультациях наступал перерыв, голова, набитая бессчётными вопросами и заботами, разламывалась на части.
Николай Иванович снял трубку внутреннего телефона.
— Нина Анфилофьевна, девчонки ещё не легли?
Проформа. Он отлично знал, что старшие не ложатся в такое время. Младшим — Игорю и Тасе — уже положено быть в кроватях, но и те не спят: читают, разговаривают со старшими. Всё равно потом начнётся воздушная тревога, и нужно будет спускаться в подвал.
Великолепный каменный подвал старого особняка — бомбоубежище не хуже метро! Там удалось оборудовать комфортную спальню для девушек, небольшую комнату отдыха с плиткой, буфетом и спальными местами, где могут прикорнуть мужчины, а ещё — полноценный санузел. Всем хватает места: и ученикам школы, и дежурным операторам, и дежурным медикам, и техперсоналу. В подвале такие своды, под которыми не очень слышно даже зенитки.
Правда, самые чувствительные операторы жаловались, что отрезаны и от информации, и от энергии, и просились в метро: там, мол, энергетические потоки не пресекаются. Ну да ничего, потерпят. Зато высыпаются как следует.
Сам Николай Иванович, который в последнее время, как правило, оставался ночевать на работе, не видя смысла тратить время на дорогу до квартиры и обратно, предпочитал спать на диване в своём кабинете. На первом этаже работают дежурные операторы. Они не должны покидать рабочее место даже во время авианалётов. Особенно во время авианалётов! Пост охраны на входе тоже не снимается. Начальник — всё равно что капитан корабля: не имеет он права умотать в безопасное место, пока его подчинённые остаются в опасности. Кроме того, душновато, на его вкус, в подвале, хотя и прохладно.
«Тонкую» защиту особняк на Гоголевском имеет. Не Кремль, конечно, но операторы слежения и шаманы тоже умеют создавать защитные покровы из «тонких» энергий.
— Попросите Лиду или Евгению зайти ко мне.
Он мысленно подобрался. Сейчас начнётся спектакль! Он делал и будет продолжать делать то, что считает нужным, но приходится постоянно учитывать повышенное внимание Нины Анфилофьевны ко всем его действиям.
— Прихворнули, Николай Иванович? — Из старой перечницы вытряхнулось несколько крупинок яда.
Николай Иванович вздохнул и доверительно ответил чистую правду:
— Голова прямо раскалывается. Таблетку принял — мёртвому припарка. Пусть девчонки на мне потренируются. Одна польза, верно же?
— Я сейчас скажу им. Пусть сами решают, кому сегодня идти к вам.