— Николай Иванович здесь?
— Нет, наверху, как обычно.
— Опасно там, наверху…
На соседней полке головой в мою сторону лежала девушка лет семнадцати — восемнадцати по имени Лида. Нас разделял всего десяток сантиметров. Женя — девчонка помладше, хотя на вид очень взрослая — присела на корточки около подружки. Они перешёптывались.
— Что он тебя вечером вызывал?
— Как обычно в ясную погоду: прогноз по налёту.
— Получилось?
— В целом совпало, но не всё. Ещё завтра сравним, когда Николаю Ивановичу придёт сводка попаданий и разрушений. Меня кое-что сбило…
Дальше она заговорила ещё тише — одними губами прямо в ухо собеседнице, и я разобрала не полностью.
— …Не сказал… Я сама… Руки направила — мне пальцы бьёт! Спросила прямо… Да… Такого… ещё ни разу… Еле справилась, уже думала тебя звать. Посканируй, как сейчас, а то я в этом подвале как слепая.
— Сейчас порядок.
— Такой страшный налёт… Одно дело — предвидеть, но, когда происходит — совсем другое! Защиты крепко держатся?
— Наши работают что надо! Ладно, ложись, а то всех перебудим.
Подслушанный разговор так и манил. Девчонки были простые, живые, весёлые, доброжелательные. Мне очень захотелось познакомиться с ними поближе и досконально изучить то, чем они тут занимаются. И пусть всё, что сейчас звучит так загадочно, станет для меня обыденным и простым!
Около четырёх лет назад Николай Иванович принял в своё подчинение остатки разгромленной лаборатории Барченко: пяток перепуганных специалистов, документацию и материалы исследований, оборудование, препараты. Вникнув, он сразу предложил упорядочить исследования по нейроэнергетике, распределив по трём направлениям, каждое — с самостоятельным содержанием деятельности, методами и выходами на практику. Условно Бродов обозначил их так: «Психологическое воздействие на массы», «Индивидуальные и массовые психотропные воздействия (посредством химических веществ, физических полей и излучений)», «Феномены сверхпсихического (нейро- и психоэнергетика, мистицизм, шаманизм) в боевом применении».
Придя буквально с расписанными наскоро от руки предложениями к Главному Куратору, он вышел руководителем подразделения, объединявшего все три направления, и одновременно — непосредственным начальником третьего из направлений — своей Школы-лаборатории. Только психофармакологию у него забрали полностью: давно существовала отдельная лаборатория, которая этим занималась.
На то в целом и рассчитывал. Держать под единоличной властью все три направления, искусственно их перемешав для отвода глаз, — означало бы разделить со временем судьбу Глеба Бокия.
Было ещё одно родственное направление — историческая эзотерика: старинные рукописи мистического содержания, древние артефакты, пророчества средневековых алхимиков. На заре туманной юности Бродов увлекался — кустарно, по-мальчишески — розысками старинных рукописей и эзотерических артефактов, однако верно говорят, что не войти в одну реку дважды. Представляя в Кремле свой план создания лабораторий, он этого направления даже не упомянул. Этим направлением занималось другое подразделение. Бродова коробило, что там работа не выстроена чётко — ни структурно, ни методологически. Но отбирать чужое он не привык. Пусть кто взялся, те и занимаются. Будем с ними сотрудничать по мере необходимости.
Три вновь созданные лаборатории не вошли в состав четвёртого спецотдела — отдела лабораторий — и были объединены в особую группу под командованием Бродова. Формально особая группа оказалась подчинена Главному управлению государственной безопасности НКВД в качестве самостоятельной структуры. На самом же деле, Бродова взялся курировать лично Главный Куратор всей Страны Советов…
Вникая четыре года подряд самым внимательным образом в деятельность своих «нейроэнергетов», можно сказать, живя с ними бок о бок, Николай Иванович пришёл к выводу: не только речь свою и поступки, но и мысли, и даже чувства следует контролировать и кое-что тщательно шифровать. Так, некоторых имён лучше не называть даже про себя, а заменять на корректные, эмоционально нейтральные прозвища или безликие наименования должностей. Причина проста: есть имена и фамилии, так сильно и специфично энергетически заряженные, что любой умеющий «слышать» мысли «услышит» и может заинтересоваться. И начнёт этот профессионал сканировать мысли товарища Бродова на интересующую тему, да так умело, что тот и не заметит. Последствия непредсказуемы. Но можно сформулировать и по-другому: последствия предсказать не трудно…