— Подойди.
Давид быстро подходит, но Алекс его останавливает рукой, проводит по груди, цепляет футболку и стаскивает ее через голову парня. Загорелая кожа блестит в солнечных лучах, что проникают сквозь витражные окна мастерской, на ней играют солнечные зайчики. Маленькие соски, словно розовые бусины, просят поцелуя, но Алекс сдерживает себя.
— Я так скучал по тебе.
— И я.
В руках Алекса появляется черная лента, он быстро обходит Давида со спины и завязывает ему глаза.
— Что ты задумал?
— Ничего такого, что тебе не понравилось бы.
Алекс проводит ладонями по его спине, прислоняется, целует шею, облизывая теплую кожу языком.
— Алекс, я соскучился, не мучай меня, — Давид громко выдыхает, он чувствует, как начинает нарастать его возбуждение, с Алексом всегда так.
– Это ты мучаешь меня, мой сладкий мальчик, пойдем.
Алекс ведет Давида через коридоры в дальнюю комнату.
— Ложись, подними руки и ничего не бойся, милый.
— Я ничего не боюсь. С тобой ничего не боюсь.
Под спиной Давида прохладный шелк, он снимает обувь, устраивается полусидя, облокотившись на мягкие подушки.
— Подними руки.
Давид поднимает, улыбается, его руки связывают веревкой и фиксируют на кованом изголовье кровати.
— Ты будешь шлепать меня по попке или наказывать, Алекс? У меня уже стоит, потрогай меня, я так соскучился.
— Конечно потрогаю, приподнимись.
С Давида стягивают джинсы вместе с бельем, его член уже давно возбужден, стоит, прося о ласках.
Алекс задевает его, обнажая чувствительную головку, лаская ее пальцами, проводит по возбужденной плоти, Давид чуть приоткрывает рот, стонет. Ласка прекращается, слышен шорох одежды, Алекс раздевается, он сам давно возбужден, все эти дни мысли были только о сексе и Давиде.
Он стоит с широко раздвинутыми ногами около обнаженного парня, их члены подрагивают, сочась смазкой.
– Открой ротик, милый.
Давид подчиняется, облизывая губы, Алекс проводит по ним головкой члена, толкается, проникая в него. Это безумно сладко и невыносимо возбуждающе. Давид открывает рот шире, обсасывает головку, делать это без рук не так удобно, но Алекс стонет от удовольствия, ерзая на кровати. Мужчина стоит на коленях, трахая рот Давида, сам опускает руку назад и ласкает его член.
– Да, милый, вот так, как хорошо, я так скоро кончу, если ты будешь так сладко обрабатывать меня свои язычком. О боги, ты прекрасен, да, вот так, прими меня.
Алекс толкается сильнее, теряя контроль, насилует рот Давида, тот хрипит, пытается дышать носом, но его голова зафиксирована сильными руками. Но вот член резко покидает его горло и рот. Он жадно глотает воздух.
– Прости, милый, я схожу с ума рядом с тобой. Хочу тебя всего, всегда, хочу, чтобы ты меня взял.
Давид замолкает, ему это явно не послышалось, Алекс хочет, чтобы он трахнул его?
– Сними повязку, развяжи меня, любимый, пожалуйста, милый.
– Нет, не сейчас.
– Но, Алекс!
Алекс спускается вниз, жадно вбирает в рот член Давида, смачивая его, потом трогает рукой, растирает свою слюну, поглаживает яйца. Его колотит оттого, что сейчас произойдет, он первый раз примет в себя мужчину, он хочет этого.
Подкладывает под ягодицы Давида подушку, садится сверху, скользит его членом между своих ягодиц. Он все эти дни подготавливал себя, растягивая, массируя анальное отверстие, имел себя вибратором, но не доводил дело до оргазма. И вот теперь, предварительно втерев смазку, он насаживается на член партнера, Давид стонет, он хочет видеть лицо Алекса, хочет запомнить то наслаждение, что отразится на нем в момент удовольствия.
– Освободи меня, Алекс, пожалуйста. Хочу видеть тебя, хочу трогать.
Давид дергается на кровати, пытается вырваться, но Алекс пока не хочет его освобождать, он не хочет, чтобы Давид видел его слабость и искушение, он хочет, чтобы для него он оставался жестким активом в их паре, доминантом и альфой.
Он обхватывает член Давида у основания, расслабляет мышцы ануса и проталкивает головку через сомкнутый сфинктер. Стонет, ему неприятно, но он знает, это первое ощущение должно пройти. Насаживается сильнее, вот головка входит полностью, Давид замирает, перестает дышать, только ловит эти незабываемые ощущения, сжимает кулаки, натягивает веревку, связывающую его руки.