Эрин посмотрела на комплект белья, лежащий перед нею, и покрылась румянцем от одной только мысли, когда представила в этой одежде Эндерсон.
Бледно-голубые джинсы с заниженным поясом, должны низко сидеть на бедрах. К тому же, они были немного изрезаны, что, в настоящее время, было очень модно. Но ничего нескромного они не демонстрировали. Рядом с джинсами лежал коричневый замшевый жилет. Эндерсон открыла большую коробку для обуви и вытащила пару замшевых ковбойских сапог, соответствующих ему.
"Я надеюсь, что они тебе подойдут".
"А где рубашка под жилет?" - Эрин не увидела ничего подходящего на кровати.
"Нет никакой рубашки. Жилет нужно носить прямо на тело". - Эндерсон почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, стоило только вспомнить, как она выбирала жилет, представляя в нем Эрин.
"Понятно". - Нежелание Эндерсон подумать о том, что ей может быть некомфортно в столь открытом костюме, заставило Эрин быстро собрать одежду и направиться к ванне. - "Я лучше примерю все, чтобы удостовериться, что все подходит".
Эндерсон нервно затолкала руки в задние карманы джинсов.
"Конечно, а я пойду, найду нам что-нибудь поесть, так что не стесняйся, используй всю комнату". - Она махнула Джеку, чтобы он следовал за нею, но собака стояла в нерешительности, посмотрев сначала на ванну, а после на свою хозяйку. Опустив руки, Патрисия только усмехнулась, зная, как пес бывает растерян, когда в доме кто-то еще.
Она едва успела засунуть замороженную лазанью в духовку, когда услышала, как Мак вошла в кухню.
"Ты - голодная?"
Мак заняла место у стола и тепло улыбнулась.
"Умираю от голода".
Эндерсон внимательно посмотрела на нее. Она слегка нервничала, ожидая, что Эрин выйдет к ней в откровенном костюме, предназначенном для субботы, но вздохнула с облегчением, хотя и была немного разочарована, когда увидела, что Эрин снова переоделась в свою собственную одежду.
"Все подошло?" - спросила Патрисия, протирая столешницу тряпкой.
"Mмм, да". - Эрин принялась за свой чай. - "Все подходит совершенно. Откуда ты узнала мой размер?"
Эндерсон с трудом сглотнула, подступивший к горлу, комок и обернулась, чтобы ополоснуть тряпку в раковине. Она вовсе не собиралась признаваться, что очень внимательно изучила тело Эрин.
"Это было не сложно, у тебя такой же размер, как у меня".
Эрин сидела и пила чай. Эндерсон казалась встревоженной и Мак могла только надеяться, что состояние Патрисии не было вызвано ее откровенными вопросами. Очевидно, она задела детектива за живое, но не была уверена в том, было ли это результатом шока или влечения.
Эрин подумала о фотографиях Адамс, и прикусила нижнюю губу от, внезапного нахлынувшего, чувства ревности. Размышляя об Адамс и Эндерсон, она вдруг почувствовала, как вскипает ее кровь. Умом она понимала, что не было никакой возможности, чтобы такая женщина, как Эндерсон, смогла когда-либо увлечься ею.
Адамс была настолько совершенна - высокая, темноволосая, таинственная и необычайно красивая. Не говоря уже о том, что она была богатая, властная, уверенная в себе и чрезвычайно сексуальная.
А тут сидела она - блондинка, с короткими ногами, ко всему прочему, еще слишком неопытная в отношениях с женщинами, по сравнению с Адамс. Эрин стала нервно пережевывать кусочек льда, находя такое сравнение неприятным. Даже если случится чудо и Эндерсон, действительно, посчитала бы ее привлекательной, к сожалению, она была замужем. Она посмотрела на свое обручальное кольцо и подумала о том, что снимет его, как только доберется домой. Все это было ложью и обманом, и она больше не желала притворяться.
"Ты хочешь еще чаю?" - Эндерсон стояла прямо перед нею, с дружеской улыбкой на лице.
"Конечно". - Эрин улыбнулась в ответ, в очередной раз, зачарованная ее красотой. - "Так, что ты готовишь?"
"Лазанью", - ответила Эндерсон с нескрываемой гордостью, снова наливая ей чай. - "Я просто подогрею ее. Надеюсь, ты не возражаешь?"
Затем она стала энергично перемешивать салат в большой чашке, не забыв добавить в него самодельную заправку, на основе виноградного уксуса.
"Ты шутишь? Я редко ем домашнюю еду".
"Ты не любишь готовить?" - слегка удивилась Эндерсон.
Эрин, на мгновение, задумалась перед тем, как ответить.
"Я бы этого не сказала. Думаю, просто у меня никогда не было причины делать это. Марк и я редко бываем дома". - Она сидела в тишине, с грустью думая о своей семейной жизни.
Эндерсон ощутила перемену в ее настроении, и решила изменить тему.
"Итак, как замшевая жилетка - подходит?"
Эрин оторвала взгляд от своих рук, признательная за изменение темы.
"Да, но на мой вкус она слишком облегает тело".
Эндерсон улыбнулась.
"Это как раз то, что нужно. Это - привлекает внимание".
Она переложила салат в порционные чашки.
"О, ты хочешь сказать, что это приманка для нашей девочки", - усмехнулась Эрин.
"Что-то подобное этому", - рассмеялась Эндерсон. - "Ты хочешь попробовать салат, перед тем, как подоспеет лазанья?"
Эрин кивнула и помогла отнести чашки и серебряные приборы к маленькому дубовому столику.
Какое-то время они ели в тишине, когда Эрин вдруг поняла, что у нее есть очень важный вопрос.
"Адамс не узнает тебя, если ты придешь со мной в клуб?"
Эндерсон отпила чая, мельком отметив, что требуется больше лимона.
"Да. Но это ее не встревожит. Она знает, что мы наблюдаем за ней уже несколько недель. Кроме того, ей только на руку полицейское присутствие. И, если бы она не пустила меня в клуб - это показало бы ее страх. А Элизабет Адамс никогда не показывает страха. Для нее это – признак слабости".
Эндерсон встала, чтобы вытащить лазанью.
Эрин обдумывала полученную информацию, пока доедала салат. Патрисия возвратилась к столу с тарелками и большой чашкой, заполненной лазаньей, от которой исходил пар. Она отрезала по кусочку Эрин и себе.
Эрин подержала во рту макароны с сыром, смакуя замечательный вкус.
"Mмм, ты - великий повар, Эндерсон. Можешь готовить для меня в любое время". - Она ела с большим удовольствием, поражаясь, как простая еда может согреть душу.
Эндерсон с трудом проглотила это заявление, хотя знала, что оно было высказано совершенно невинно.
"Спасибо, я люблю готовить".
Это была правда, ей не для кого было готовить и мысль о том, чтобы готовить для Эрин, заставила ее сердце сжаться от волнения. Совместное приготовление пищи согрело бы ее душу и доставило удовольствие.
"Не стесняйся приносить любые остатки в отдел", - продолжала с улыбкой Эрин.
"Почему в отдел? Я могу готовить для тебя здесь". - Эндерсон подняла глаза, допивая напиток, но увидела, как вспыхнули щеки Мак. Она почувствовала, что должна пояснить свои слова. - "В конце концов, во время этого задания мы будем работать двадцать четыре часа, семь дней в неделю, и нет никакой надобности в том, чтобы кто-то из нас голодал".
Эрин с облегчением сглотнула. Напряженность, возникшая между ними, моментально рассеялась.