По радио тихо пел Алан Джексон с воодушевлением исполняя "Откуда я вышел". Песня очень подходила настоящему моменту, если принять во внимание то, что она направлялась в маленький городок, в котором выросла.
Женщина сбавила скорость, взятой в аренду, машины до минимума, приблизившись к Акейну и двум узким дорогам, регулируемым единственным, раскачивающимся на ветру светофором. Свет изменился на зеленый, и, миновав железнодорожную ветку, она въехала в родной город, устремившись к заброшенной хлопкопрядильной фабрике. Огромное кирпичное строение стояло на обычном месте, напоминая о лучших днях города, когда фабрика процветала и была важной частью Акейна.
Ее дед заработал здесь кровавые мозоли, а также пожертвовал своими легкими и, в конечном счете, жизнью, когда в один прекрасный день больше не смог вдохнуть.
На другой стороне улицы выстроилась вереница старых зданий, большинство из которых пустовало. Картонная табличка в окне старой библиотеки сообщала, что место сдается в аренду. Аналогичные надписи украшали и другие здания на городской площади.
Для нее не было неожиданностью, что город захирел и опустел, его лучшие дни ушли в прошлое вместе с закрытием фабрики. По крайней мере, уже пятнадцать лет, именно по этой причине, оставшиеся жители колесили десять миль до ближайшего города за продуктами и развлечениями.
Ее внимание вернулось к приборной панели, когда песня Алана Джексона постепенно затихла, уступая место ди-джею, который сообщил, что погода ухудшится, а температура воздуха сейчас 88 градусов (прим. перев. – 88° F около 31° C).
Продолжая вести машину, она бездумно слушала Терри Кларка, чей голос вещал из динамиков, что жизнь это "Уловка 22".
Она прибавила скорость, наблюдая, как в зеркале заднего вида постепенно исчезает фабрика, которая когда-то была сердцем Акейна. Мимо проносились маленькие белые домики с людьми, которые, не смотря на дождь, сидели на переднем крыльце и покачивались в креслах-качалках.
Она чувствовала на себе их вопросительные взгляды, прекрасно осознавая, что даже если бы приветливо помахала им, то вряд ли дождалась ответа. Незнакомцам здесь редко бывали рады, а ее больше не узнавали в городе. Она выключила радио и опустила стекло, чтобы вдохнуть запах дождя.
Если бы сейчас разыгралась гроза, то она стала бы ее первой добычей. Тяжелые тучи уже нависли над городом, беспорядочно усеивая его редкими мелкими каплями.
Тем временем, строений стало меньше, и вскоре они уступили место яркой, южной растительности. Прислушиваясь к звонкому жужжанию насекомых за окном, она направилась к безопасному укрытию в самой чаще леса.
Она снова снизила скорость и повернула налево, когда увидела поблекший синий почтовый ящик. Надпись на нем давно исчезла под резкими перепадами Алабамской погоды. Машина оставила позади мощеную трассу и принялась ехать по лесной дороге, сплошь состоящей из красной грязи. Эта дорога вела ее к дому детства. Хотя ей хорошо был знаком путь, она все равно, продолжала следить за скоростью, не совсем уверенная в состоянии дороги, в отличие от той, что была ближе к городу.
Она ехала, осторожно лавируя между зарослями дикого плюща, вьющегося по деревьям и перекинувшегося через дорогу, как - будто желая обвить ее. Эта дорога была собственностью ее деда, и именно здесь, по словам частного детектива, она сможет найти Джей.
Путь, в конце концов, расчистился после того, как она проехала с полмили по, похожей на туннель, дороге. Она остановила машину и выключила двигатель. Запах, еще не пролившегося, дождя тяжело висел в воздухе.
Через лобовое стекло она взглянула на дом, возникший перед нею. Он был таким же, каким она его помнила. Меньше, чем тот, в котором она выросла, но оставивший о себе намного больше воспоминаний.
Когда она вылезла из машины, вдалеке, напоминая о себе, прогремел гром. Густая зеленая трава под ногами была мягкой и слегка пружинила под ее весом, когда она шла к старому потемневшему дому. Ступеньки переднего крыльца заскрипели, словно в протесте, когда она поднялась по ним, миновав колонны, увитые диким плющом.
Передняя дверь-сетка, висевшая на ослабевших петлях, была старой и слегка изодранной. Осторожно потянув ее на себя, Адамс постучала в дверь.
Вдалеке залаяла собака, каким-то образом, расслышав ее тихий стук, привлекая внимание людей, живущих в округе. Не получив никакого ответа, Адамс постучала вновь, а затем отпустив дверь, которая с громким хлопком закрылась за ней, подошла к окну и попробовала заглянуть внутрь. Отгораживаясь от света, она прикрыла глаза рукой и, прищурившись, стала всматриваться внутрь темного дома.
Сзади послышался щелчок, и Лиз сразу же догадалась по звуку, что кто-то перезаряжает ружье, готовясь к выстрелу.
Она медленно выпрямилась и, перед тем, как обернуться, подняла руки.
"Не двигайся или я буду стрелять", - предупредил ее голос со двора. - "Это - частная собственность".
Адамс немного напряглась, услышав голос сестры, волнуясь о том, что та ее не узнала.
"Я знаю … " - начала она говорить, но ее прервали.
"Хорошо, если знаешь. Тогда, я должна застрелить тебя прямо там, где ты стоишь". - В голосе Джей проявился южный акцент, вернувшийся к ней со времен юношества, напоминая Лиз о давно прошедших временах. Плохих временах.
"Джей - это … "
"Откуда ты знаешь мое имя!" - Громкий и пронзительный голос сестры встревожил и призвал Адамс к отчаянным мерам.
Она быстро присела и нагнула голову в тот самый миг, когда прозвучал выстрел и разбил в дребезги окно позади нее.
"Джей! " - Закричала она, стараясь перекричать эхо выстрела. - "Это – я. Лиззи! " – Адамс по-прежнему оставалась на месте и молилась, чтобы сестра услышала ее, прежде чем выстрелит снова.
Воцарилась полнейшая тишина, и она даже не осмелилась поднять глаза, продолжая сохранять свое неудобное положение. Заскрипели ступени, по которым медленно поднималась Джей, перезаряжая на ходу ружье.
Адамс разжала кулаки и уставилась на грязные ботинки сестры, которые оказались перед ее глазами.
"Что ты сказала? " – требовательно произнесла Джей, но уже не так жестко.
Адамс очень медленно подняла глаза, чтобы встретиться взглядом с приготовившейся к броску гремучей змеи, стоящей перед ней в грязном комбинезоне.
"Я сказала, это – я, Лиззи, твоя сестра", - повторила она встречаясь с глазами, которые были так похожи на ее собственные.
Джей долго и строго разглядывала ее, обдумывая, стоит ли верить ей. Возможно, это и было тело ее сестры, но не ее душа. Она смотрела на нее, держа ружье на изготовке, ожидая, как покажет себя чужак, спрятавшийся в теле сестры. Когда этого не случилось, она опустила оружие и спросила: "Ты приехала одна?"
Джей повела головой, осматриваясь вокруг, чтобы удостовериться, что никто еще не скрывается в окружающем лесу или подкрадывается к ней сзади.
Воспользовавшись тем, что внимание Джей было отвлечено, Адамс вскочила на ноги и схватилась за ствол руками, одновременно с этим ударяя сестру по ногам. Джей тяжело упала на спину, выпуская ружье из рук.
Адамс в мгновение ока разоружила ее и бросила оружие на траву. Приблизившись к сестре, она наступила ей на горло, требуя, чтобы та оставалась на месте. Джей инстинктивно схватилась за ботинок на своей шее.
"Спокойней, Джей. Перестань корчиться и я позволю тебе встать".