— Нет, серьезно, я не могу... Мне нужно, чтобы ты это услышал, хорошо? Потому что дело в том...
— Кэролайн, заткнись.
Но то, как он это сказал, — это определенно самое приятное, что когда-либо заставляло меня замолчать. И его потирающая рука, обхватившая мою спину и прижимающая меня к себе — это тоже приятно. Я чувствую его дыхание. Я чувствую запах его кожи, чувствую, как мои волосы цепляются за щетину под его подбородком.
Здесь гораздо лучше. Мне нравится.
Слишком сильно нравится. Настолько, что я провожу максимально возможный промежуток времени, наслаждаясь его теплом, тяжестью его руки на моей шее, тем, как его ботинок выглядит, застряв между моими ногами. Но потом я должна спросить. Я должна.
— Уэст?
Он издает звук, похожий на «хм».
— У тебя много денег?
Я поднимаю лоб, когда спрашиваю, что делает меня поразительно близко к его лицу. Я нахожусь достаточно близко, чтобы увидеть, как хмурый взгляд начинается у опущенных кончиков его бровей и распространяется по лбу.
Достаточно близко, чтобы увидеть, как его глаза становятся озадаченными. Затем гневными. Потом пустым.
Его рука убирается с моей шеи.
— Почему ты спрашиваешь меня об этом?
Уже слишком поздно, чтобы промолчать, и бабочки в моем животе превратились в свинцовые слитки, и я знаю, что все это неправильно. Но я не знаю, как из этого выбраться.
— Мне... мне нужен кредит.
Он отступает назад.
— Зачем?
— Помнишь, я рассказывала тебе о компании, которая может очистить мою репутацию в интернете?
— Ты сказала, что это дорого, поэтому тебе придется рассказать отцу.
— Да.
Я немного подождала.
— Ты не рассказала отцу.
— Я не могу, Уэст. Я думала об этом, но я... Что, если он увидит?
Это может случиться в любой момент. Мой отец может сидеть за своим столом и набрать мое имя в поисковике, просто так. Или кто-то, с кем он работает, может направить его в этом направлении. Друг. Одна из моих сестер. Кто угодно.
Я закрываю глаза, потому что унижение, стыд за то, что я прошу Уэста помочь мне все исправить, нарывает меня.
Я вообще не могу смотреть на него.
— Сколько тебе нужно?
— Пятнадцать тысяч долларов. Я слышала, что ты... Я слышала, что иногда ты так делаешь.
Он вздыхает.
— У тебя вообще есть какой-нибудь доход?
— Я получаю пособие.
Я открываю глаза, но не могу поднять их выше своей обуви. Мои черные туфли припорошены мукой. Она въелась в пряжку, и я сомневаюсь, что смогу ее вычистить, даже если захочу.
— Сколько времени тебе понадобится, чтобы расплатиться со мной?
— Я могла бы платить тебе сто пятьдесят в месяц, если я никогда ничего не буду покупать или есть вне столовой.
Уэст пинает меня носком ботинка. Ждет, пока я подниму глаза. Его глаза все еще мертвы.
— Я начислю проценты.
— Я этого и ожидала.
— Я дам тебе их во вторник.
А потом он молча ушел, пустой, а я слишком полная, как будто у меня нет никаких краев. Только боль и разочарование.
— Спасибо, — говорю я. — Я.… я пойду. Мне нужно написать эту работу.
Он только ворчит на меня и взвешивает тесто.
Я не вижу Уэста в пятницу, потому что он работает в ресторане, а мы не друзья.
Я не пойду на футбольную вечеринку. Бриджит сломала всю голову, пытаясь убедить меня в этой идее, но я не могу. Я скажу ей, что мне нужно заниматься, а потом спрячусь в библиотеке и снова и снова буду проигрывать свой разговор с Уэстом.
Я не должна была просить у него денег. Не знаю, кого я должна была просить, но не его. Выражение его лица... Не могу перестать думать об этом.
Я не вижу Уэста в субботу, потому что он работает в ресторане, а мы не друзья.
На следующей неделе все повторяется. Во вторник он дает мне деньги и учит делать лимонную глазурь для кексов. Все как обычно, но на наших разговорах лежит тонкий слой неловкости и когда я не рядом с ним, он застывает и становится непроницаемым.
Я отправляю денежный перевод с денег, которые мне дал Уэст, людям с интернет-репутацией, но лучше бы я этого не делала. Лучше бы я никогда не открывала рот.
В следующие выходные я ужинаю с Бриджит, а после мы идем в Дейри Куин в городе. Под ногами хрустит листва. Я ем горячее пирожное с помадкой, такое большое, что после него мне приходится лечь на красную лакированную скамейку и расстегнуть верхнюю пуговицу на джинсах. Перевернувшись на спину, я смотрю на одну из витрин и могу различить мольберт с меловой доской в «Позолоченной груше».
Нейт приглашал меня туда на ужин в прошлом году перед весенним формальным мероприятием. Уэст был нашим официантом. Каждый раз, когда он подходил к столу, это было более неловко, чем в предыдущий раз. К тому времени, когда он принес чек, его разговор с Нейтом был так густо пронизан иронией, что мне показалось, будто они разыгрывают сцену в пьесе.
Пьеса, где идет бой на мечах.
Я рассталась с Нейтом не из-за Уэста. Честно.
Но я, вероятно, порвала с Нейтом из-за возможности появления кого-то вроде Уэста.
— Ты закончила свою работу вчера вечером? — спросила Бриджит и поскольку я отвлеклась на воспоминания об Уэсте в его официантской форме — черные слаксы и белая рубашка, я ответила:
— Угу.
— А то, что ты читала для Права?
— Ага.
У него были закатаны рукава. Его загар был насыщенным на фоне хрустящего белого хлопка.
— Значит у тебя нет оправдания, чтобы не пойти со мной на вечеринку Альянса.
— Что? Нет.
Я сажусь. Бриджит улыбается своей самой злобной улыбкой.
— Да.
— Я действительно не хочу.
— У тебя действительно нет выбора. Тебе не нужно учиться, тебе пора возвращаться и это самая простая и лучшая вечеринка, потому что по крайней мере половина людей там будут геями. Возможно, две трети, если считать бисексуалов и людей, которые «экспериментируют», — она делает воздушные кавычки пальцами. — К тому же, мы так веселились в прошлом году. Пожалуйста.
Два часа спустя я держу пиво в одной руке, а Бриджит дергает меня за локоть другой руки и тянет на танцпол.
Вечеринка Альянса проходит в Миннехан-центре — здании кампуса, предназначенном для масштабных развлечений. Там есть кинотеатр и эта комната — огромный зал с высоким потолком, сценой, диско-шаром и маленьким закутком у одной стены, где хозяева вечеринки толкают бесконечный парад красных стаканчиков через стойку к толпе студентов.
На вечеринки в Миннехан-центре нельзя попасть без студенческого билета, но если вы попали внутрь, то нет никаких проблем с документами. Работник, выдающий браслеты, проводит беглую проверку документов, в результате которой все участники вечеринки оказываются совершеннолетними.
Пиво всегда бесплатное. Музыка всегда громкая.
На вечеринке Альянса звучит саундтрек, который пробуждает во всех внутреннюю АББУ, а также множество эксгибиционистских наклонностей. Насколько я могу судить, я единственный человек в комнате в джинсах и футболке. Бриджит одета в золотой топ с блестками и обтягивающие черные брюки, которые расклешиваются над туфлями на платформе. Она — королева диско.
Она выбирает место на краю танцпола, как раз, когда звучит «Мужчины падают с неба». Подняв руки, прыгая вверх-вниз, она кричит вместе с сотней других людей.
— Потанцуй со мной! — кричит она.
Я качаю головой.
Затем я пью пиво, быстро опустошая стакан, чтобы отвлечься от ее разочарования мной и беру другое пиво.
К тому времени, как прокручивают половину саундтрека к фильму "Присцилла, королева пустыни" и всю лучшую Гагу, танцпол уже бурлит, и я достаточно расслабляюсь, чтобы присоединиться, покачивая бедрами и хлопая в ладоши с Бриджит. Я улыбаюсь, видя, как Кришна подходит к ней сзади. Он прижимается к ней, и она закатывает глаза, но ей это нравится. Он тянет нас в группу, с которой танцует — несколько незнакомых мне людей, хотя я уверена, что одну из девушек зовут Куинн.
Я узнала ее, потому что в прошлом году она тусовалась в комнате Кришны и Уэста. Она блондинка и высокая — на 10-12 сантиметром выше меня, с широкими бедрами, большой грудью и улыбкой, в которой, кажется, гораздо больше зубов, чем должно быть. Она постоянно хватает меня за руку, чтобы покрутить, и я потею, а голова немного кружится. Кришна приносит нам еще по стакану пива, и мы быстро выпиваем их, слизывая пену с губ. Он достает свой телефон. Экран освещает его лицо в темной комнате, придавая ему озорной и почти зачарованный вид. Он смотрит на меня, ухмыляется и что-то набирает.
— Что ты делаешь?
— Пишу смс Уэсту, — он поднимает телефон, и прежде чем я успеваю остановить его, он делает мою фотографию.
Я хватаю его за руку, ослепленная вспышкой и своей паникой.
— Не отправляй это.
Внезапная вспышка вернула меня к воспоминаниям о той ночи с Нейтом. Его рука на моей голове, член во рту, душащий меня так, что мне пришлось сосредоточиться, чтобы меня не вырвало.
— Криш, не надо.
Но он не слушает. Он ухмыляется, тычет в экран, и я пытаюсь вырвать телефон из его рук, пока не слышу короткий звук, означающий, что сообщение отправлено.