То, как он смотрит на меня, похоже на прощание, но этого не может быть.
Мы смешаем хлеб. Мы пробудем здесь еще несколько часов, будем топить печи, нарезать хлеб, выпускать пар. После того как мы закончим завтра, наступят весенние каникулы, и я, вероятно, не буду часто видеть его в течение недели, но потом у нас будет остаток семестра. Следующий курс. Выпускной год.
У нас еще есть все это время.
Этого не может быть.
— Ты не можешь просто уйти. Ты должен, по крайней мере, поговорить со своим консультантом, взять академический отпуск или...
Я как раз начинаю говорить, когда с другой стороны комнаты раздается резкий стук. Дверь в переулок открыта, как всегда, потому что на кухне становится очень жарко. Там стоят два полицейских в форме.
— Мистер Ливитт, — говорит тот, что впереди. Он блондин, средних лет, симпатичный. — Офицер Джейсон Морроу. Мы познакомились в декабре.
— Помню, — говорит Уэст. — Чего Вы хотите?
— У нас есть основания полагать, что Вы занимались незаконной продажей марихуаны в этом помещении. Мы хотели бы осмотреться.
Я придвигаюсь ближе к Уэсту. Он обнимает меня и целует в макушку.
— Молчи, — бормочет он.
А полицейскому говорит:
— Это не моя собственность. Я не могу согласиться на обыск.
— Эта молодая женщина — служащая?
— Нет. Она со мной.
— Значит, Вы здесь единственный работник, верно?
Уэст отступает от меня к двери и загораживает мне вид на офицеров.
Я бывала здесь раньше, так много раз, смотрела на его спину, когда он вставал между мной и неприятностями. Но на этот раз беда пришла за ним.
— Да.
— Как лицо, ответственное за помещение, Вы можете дать свое согласие.
— Вам придется позвонить Бобу. Он владелец. Все зависит от него.
— Мистер Ливитт, у Вас дома сейчас команда с дрессированной собакой. На данный момент в Ваших интересах сотрудничать с нашим расследованием.
Уэст берет дверь в руку и ботинком отодвигает деревянный клин, который Боб использует в качестве дверного упора.
— Пока Вы не вернетесь с Бобом или ордером, я не открою эту дверь.
А потом он закрывает ее и щелкает замком.
— Позвони Бриджит, — говорит он. — Я позвоню Кришу.
— Уэст, ты думаешь...
Но он даже не слушает. Он присел на корточки и роется в моей сумке. Он находит мой телефон и вкладывает его мне в руку.
— У нас ужасный беспорядок, и у нас не так много времени, чтобы разобраться в нем. Если они в квартире, мне нужно знать, что происходит. Позвони ей.
Мои пальцы делают всю работу.
Мне кажется, что я наблюдаю за всем происходящим с расстояния в несколько метром от своего тела, как будто я не могу сделать ничего, кроме стоящей передо мной задачи, и я недостаточно понимаю. Все это крутится у меня в голове.
Уэст уезжает. Снаружи полиция. Он закрыл дверь. Они обыскивают квартиру. Он должен позаботиться о Фрэнки. Его могут арестовать. И меня тоже. Я — соучастница. Я не могу этого сделать.
Все это так запутанно.
Телефон звонит и звонит, но никто не берет трубку. Уэст прижимает к уху свой телефон и смотрит куда-то вдаль.
— Нет ответа? — спрашивает он.
— Нет.
Затем мой телефон звонит с входящим текстом.
Что происходит???!!!
— Это от Бриджит.
— Спроси ее, где она.
Я делаю это, и она отвечает:
В квартире Уэста и Криша. На пожарной лестнице. Полиция здесь с поисковой собакой!!!
Уэст стоит прямо за моей спиной и читает через плечо.
— Черт. Я надеялся, что они лгут об этом. Узнай, где Криш.
Минута, которую нам приходится ждать, кажется целой жизнью.
В комнате Уэста с копами и собакой.
— У тебя там было что-нибудь, что они могли бы найти? — шепотом спрашиваю я Уэста.
— Нет. Я не продавал весь семестр, ты же знаешь.
— Значит, беспокоиться не о чем.
Он смотрит на меня почти с жалостью.
— Хотел бы я, чтобы все было именно так. Спроси, может ли она тебе позвонить. Мы не должны переписываться об этом дерьме.
За мной наблюдает коп. Не хочет, чтобы я отвечала на звонки.
Пауза.
Она попыталась забрать его, но я спросила, арестована ли я, она ответила, что нет, и я оставила его себе. Но лучше общаться текстом.
— Удивлен, что она подумала об этом, — говорит Уэст.
— Она много смотрит криминальные сериалы.
Через несколько секунд еще одно сообщение:
Они в комнате Криша.
Уэст кладет руку мне на талию. Он прямо за мной, прямо со мной.
Не думаю, что смогу вынести, если он уйдет.
Они что-то нашли.
— Черт возьми, — говорит он. — Этот маленький придурок. Я говорил ему.
— Говорил ему что?
— Не держать травку в квартире. Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Но он ленивый маленький ублюдок и не думает ни о чем. Черт побери.
Он забирает у меня телефон и начинает печатать большими пальцами.
— Что ты хочешь ей сказать?
— Тс-с. Пишу, что собираюсь позвонить. Я говорю, она слушает. Ей не нужно отвечать.
Должно быть, у него все в порядке с Бриджит, потому что через секунду он стучит несколько раз, прикладывает мой телефон к уху и ждет.
— Бридж, послушай, мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала. Мне нужно, чтобы ты просто сделала это, если хочешь помочь Кришу, и я знаю, что ты этого хочешь. Через несколько минут будет слишком поздно, так что вот в чем дело. Мне нужно, чтобы ты ворвалась в эту спальню, встала прямо посреди всего этого и сказала полиции, что травка принадлежит мне. Веди себя так, как будто ты подружка Криша, как будто он благородно пытается взять вину на себя, а ты ненавидишь меня и хочешь, чтобы я сел за попытку свалить все на него. Говори все, что нужно. Возможно, тебе придется пойти в участок для допроса, но просто продолжай вести себя так, будто ты ни хрена не знаешь, чего ты и не знаешь и продолжай говорить, что травка принадлежит мне. С тобой все будет в порядке, и с Кришем тоже. Он им не нужен. Они хотят меня. И, если Криш будет возражать, найди способ сказать ему: «Уэст сказал сделать это. Ты меня слышишь?»
Уэст смотрит на меня, потом на потолок.
— А после того, как все закончится и тебя освободят, я хочу, чтобы ты нашла Кэролайн и позаботилась о ней для меня. Позаботься о ней как следует. Я знаю, что ты не можешь сейчас говорить, но обещай мне. Ты ей понадобишься.
Гулкий стук в дверь пекарни заставляет меня подпрыгнуть.
— Мистер Ливитт!
Они неправильно произносят его имя.
Левитт, а не Ливитт.
Без всякой причины, это то, что заставляет меня заплакать.
— Спасибо, Бридж, — говорит Уэст и отключает связь.
Он открывает адресную книгу на моем телефоне.
Бах-бах-бах.
— Мистер Ливитт!
Он печатает Бо. А потом телефонный номер с кодом города 541.
Он протягивает мне телефон.
— Я открою дверь, — говорит он. — Я собираюсь впустить их сюда, потому что тут нечего искать, а они все равно получат ордер и завтра вернутся, беспокоя Боба. Так что они будут искать, а мы будем печь хлеб, хорошо? Это может занять у них десять минут, может быть, три часа, но в какой-то момент они решат отвезти меня в участок. Ты останешься здесь и закончишь смену. Я не хочу, чтобы Боб влип еще больше, чем нужно. Потом просто затаись, Кэр. Они не могли найти в комнате Кришны больше пол унции. Может, четверть. Это проступок. Ничего особенного.
— Зачем ты это делаешь?
— Утром позвони Бо и расскажи, что случилось. Он позаботится обо всем, о чем нужно позаботиться. Передай ему, что, если у меня есть еще одно одолжение, пусть присматривает за Фрэнки, пока я во всем не разберусь.
— Уэст...
Бах-бах-бах.
— Мистер Ливитт!
Я этого не вынесу. Я не могу.
— Мне нужно, чтобы ты сделала то, что я сказал, — говорит Уэст. — Мне это нужно. Ладно?
— Ладно.
Когда он целует меня, его рот теплый и живой, его руки крепко обнимают меня, но что-то уже позади, что-то уже умерло, мне хочется кричать. Я сжимаю его футболку в кулаках.
— Я люблю тебя, — говорю я ему, не собираясь этого делать. Сейчас не самое подходящее время. Это неправильно. Но все же я открываю рот, чтобы сказать это, пока еще не слишком поздно.
Его глаза полны заботы и сожаления. Такой красивый цвет, такое красивое лицо.
Я повторяю еще раз.
— Я люблю тебя.
Он целует меня еще раз, но говорит только:
— Прости.
Затем он открывает дверь.
Я должна заняться делом. Дрожжи поднялись еще до того, как Уэст закончил замес, и тесто выглядит странно. Но с остальным хлебом все в порядке, и я продолжаю работу, сверяясь с планшетом, в одиночестве обслуживая миксеры в пронзительной тишине.
Уэст исчез.
Уэста арестовали.
Уэст потерян, а я здесь, окруженная сотней работ, предметов, запахов, вкусов, которые напоминают мне о нем.
Я плачу. Очень много.
Но остаюсь и делаю свою работу.
В половине шестого приходит Боб. Он сбит с толку, встретившись со мной.