Вера глубоко вздохнула:
— Двадцать два года назад здесь произошло нечто весьма таинственное.
— Это, видимо, в то время, когда «Джи энд Джи» вело операции из Лос-Анжелеса, — заметил Фэллон.
— В те дни вас и в помине в Коуве не было, — подтвердил Генри. — Это уж точно. Тогда тут вообще ничего особенно и не было. Но около месяца здесь кто-то проводил разработку секретного оружия. По крайней мере, мы все так решили. Если принять в расчет, что оружие паранормальное, это бы, конечно, объяснило кое-какие вещи.
— Явно уже не впервой правительству проводить секретные эксперименты в области паранормального, — заметила Изабелла.
Генри фыркнул:
— Хотя, возможно, впервые у них что-то получилось. Не подумайте, что им понравился результат. После несчастного случая эти типы в большой спешке покинули лабораторию, во всяком случае, выжившие. За оружием больше не возвращался никто.
Заинтересовавшись, Фэллон немного пустил в ход свои необычные способности.
— Расскажите, что знаете, Генри. Это важно.
— Хорошо, я все понимаю, — согласился Генри. Он уселся, откинувшись, в одно из больших кресел у камина. — Может, стоит начать сначала. Двадцать два года назад, когда мы — Вера, Уокер, я и другой народ — появились здесь, Скаргил Коув был заколоченным городом-призраком. Все бросили это проклятое место, включая и этот мотель. Вначале нас было двадцать пять человек. — Он взглянул на Уокера, ища подтверждения. — Двадцать пять, верно, Уокер?
— Двадцать пять, — тут же откликнулся Уокер. И закачался сильнее.
Генри кивнул.
— Мы называли себя Искателями. А попали мы под влияние настоящего мерзавца-гуру по имени Гордон Лашер. Не спрашивайте меня, почему мы думали, что он такой умный и единственный озаренный духовным светом. Хотя надо отдать должное мужику: он умел невероятно привлекать народ.
— Умел он пудрить мозги, это точно, а мы были такими молодыми и глупыми, — добавила Вера. — Нас покорили его призывы. Мы отдали ему все наши деньги до последнего гроша. Ведь несколько Искателей имели очень хорошее состояние. Трастовые фонды и недвижимость. Этот тип забрал все.
— Кое-кто одумался или заскучал, и несколько человек откололось почти сразу же, через пару месяцев, — продолжил повествование Генри. — Другие ушли более сложным путем.
— Сложным путем? — переспросила Изабелла.
— Сэм покончил жизнь самоубийством, — пояснила Вера. Глаза ее затуманились. — Люси накачалась наркотиками и пустила машину с Пойнт.
Изабелла глотнула чая:
— Вы все были членами коммуны?
Генри крякнул:
— Думаю, что политически корректным названием здесь было бы «интенциональное сообщество», то есть связанное общими целями.
— У Америки долгая традиция таких сообществ, — заметил Фэллон. — Взять, к примеру, тех, кто отправился на «Мэйфлауэре»[2] когда-то в Плимут.
— Верно, — согласился Генри. — Ну, а мы здесь в Коуве занимались медитацией, независимым проживанием в экологичной среде, серьезными философскими проблемами и, о, да, свободной любовью.
Вера закатила глаза:
— Оглядываясь назад, могу точно сказать: что касается Мерзавца и остальных мужчин, то больше всего их привлекала именно эта самая свободная любовь.
— Что, наверно, и разрушило ваше сообщество, — предположил Фэллон.
Все, кроме Уокера, уставились на него, словно он заговорил на незнакомом языке.
Фэллон пожал плечами:
— Секс — самая мощная сила в любом социуме. Ее приходится каким-то образом контролировать и регулировать, или она разнесет фундамент какой угодно социальной группы. В общем-то, когда распадается коммуна или община, причина кроется всегда в сексуальных движущих силах.
— Хотя пока коммуна существует, наверняка, это забавно, — как-то тоскливо произнес Генри. И подмигнул Вере.
— Но просуществовало наше сообщество только около шести месяцев, — уточнила Вера. — Искатели выяснили, что жизнь в любом интенциальном сообществе многому учит. Людские эмоции всякий раз, черт возьми, побивают утопические идеалы, словно козырная карта.
— Страстью, ревностью и ненавистью полны людские сердца, — тихо добавила Изабелла.
— Да, — согласился Генри. — Фэллон прав. Оказывается, лозунг свободной любви является одной из тех концепций, которые в реальной жизни не работают. Как-то раз после шести месяцев, названных нами Великим Экспериментом, мы собрались в «Шраме» и официально распустили общество. Впрочем, распускать к тому времени было нечего: мало что от него осталось. Мерзавец уже удрал. С ним отправилась одна из женщин.
2
Мейфлауэр (анг. Mayflower, что дословно переводится как «майский цветок», так называют в Англии боярышник) — aнглийский рыболовный трёхмачтовый барк, на котором англичане, основавшие первое британское поселение в Северной Америке, в 1620 году пересекли Атлантический океан.
Использовался как торговый корабль в рейсах между Англией, Францией, Испанией и Норвегией. C 1609 по 1622 годы капитаном был Кристофер Джонс. После его смерти в 1623 году, судно, скорее всего, было разобрано на древесину.
Утром 6 сентября 1620 года корабль, возглавляемый капитаном Кристофером Джонсом, вышел из английского города Плимут. Сто два переселенца находились на его борту: сорок один взрослый мужчина, девятнадцать женщин и дети, а также как минимум две собаки. Один ребенок родился во время плавания, еще один родился на корабле 20 ноября, до обоснования в Плимуте. Экипаж корабля составлял 25–30 человек. Сами себя они называли «пилигримами».
Размеры «Мейфлауэра», водоизмещением всего 180 тонн, не позволяли пассажирам разместиться с удобствами. 11 (21) ноября 1620 года, обогнув мыс Код, судно встало на якорь у берегов Плимута и пилигримы причалили к Плимутской скале (ныне — национальный памятник). На корабле лидерами пилигримов Уильямом Брюстерем и Уильямом Брэдфордом было подписано Мейфлауэрское соглашение, ставшее руководством для новооснованной Плимутской колонии.