Неизвестные нападавшие произвели выстрелы небольшими фугасными снарядами и звуковыми очередями.
«Это не годится. Мы должны выбраться отсюда!» Це-Мэллори со своей позиции за выступающим уплотнением коридора крикнул своим товарищам, сбившимся в нишу склада. Пока он говорил, снаряд оторвал верхнюю часть металлического фланца печати, за которой он прятался.
С кем они дрались? Чем упорнее Флинкс старался проникнуть сквозь эмоциональные маски нападавших, тем туманнее становилось его восприятие. Они преследовали его или его товарищей? Если это был он, и они использовали наркотики, чтобы скрыть свои чувства, это означало, что они знали о его уникальном таланте. Неизбежно он вспомнил двух человек, которые напали на него в воздухе на Голдине IV. Были ли это одни и те же люди? Удалось ли им каким-то образом проследить за ним всю дорогу до Новой Ривьеры?
Но зачем ждать, пока он будет почти готов уйти, чтобы снова напасть на него? В предыдущие месяцы у потенциальных убийц было достаточно возможностей выстрелить в него. Нет, это должен был быть новый набор нападавших. Но не обязательно разные. Между ними и теми, кто напал на него на Голдине IV, мог быть сговор.
И он до сих пор не имел ни малейшего представления, кто они такие.
Поскольку их эмоциональное состояние было скрыто, он не мог предвидеть их действия или влиять на них. Это не помешало ему использовать собственное оружие. Он держал в узде обезумевшего Пипа, и Кларити делала то же самое с Ломом, так как они оба знали, что в узком коридоре у летающих змей будет мало места для маневра. Оба они могли слишком легко быть сбиты сосредоточенным огнем.
Отступление тоже было сомнительным предложением. До первого поворота коридора оставалось добрых десять метров. Даже чемпиону-спринтеру было бы трудно преодолеть эту дистанцию, не получив выстрела.
Це-Мэллори выпустил очередь заградительного огня в сторону нападавших. — Вы трое, бегите! Я прикрою тебя.
Трузензузекс повернулся к двум людям. — Вы двое идите первыми, ку!иск.
Флинкс покачал головой. — Мы пойдем вместе, Тру. Стоявшая рядом с ним Клэрити энергично кивнула.
Транкс махнул рукой. Оружие в его руке было компактным и изысканным, смертоносная жемчужина, рожденная на оружейных фабриках Еврмета.
— Не будь смешным, Флинкс. Я обученный солдат. Я могу выставить в четыре раза больше огневой мощи, чем вы, и вы более чем достаточно высоки, чтобы стрелять надо мной в нападавших, в то время как я чувствовал бы себя несколько подавленным, пытаясь стрелять в них между вашими ногами».
Флинкс кивнул. — Ладно, мы с Клэрити побежим первыми, но ты иди сразу за нами. Он знал, что на небольшом расстоянии транкс может не отставать даже от длинноногих людей.
Трузензузекс жестом выразил свое согласие. — Тогда вам обоим еще одна метаморфоза, и будьте осторожны. Обладай он гибкими чертами лица, он бы ободряюще улыбнулся. «Что касается меня, транкс никогда не спотыкается».
Тру обменялся жестами с Це-Мэллори, который затем открыл испепеляющий огонь в дальнем конце коридора. Одновременно Truzenzuzex выстрелил из всех четырех видов ручного оружия.
Сразу же последовал ответный огонь. С другого конца коридора.
И снова путешественники были вынуждены отступить под свое укрытие.
«Кррскк, это не сработало». Трузензузекс был расстроен. «Если они позади нас, а также перед нами, мы действительно в очень плохом положении».
Клэрити осторожно взглянула в коридор. — Они все еще стреляют.
— Я слышу это. Беспокойство и замешательство Флинкса раздражали его.
— Может быть, но чего ты не можешь сказать, так это того, что они не стреляют в нас.
"Какой?" Крепко удерживая Пипа одной рукой, Флинкс оглянулся. Большая часть интенсивного огня, льющегося по коридору, была направлена на неизвестных нападавших. Лишь изредка по ним стреляли.
"Это не имеет никакого смысла." Золотистые сложные глаза Трузензузекса были близко к лицу Флинкса. В замкнутом пространстве его запах был почти подавляющим. «Можете ли вы понять этих новичков, Флинкс, или их эмоции скрыты, как и другие?»
Полузакрыв глаза, вокруг него взрывались звуковые пузыри и взрывающиеся пули, Флинкс позволил своему восприятию расшириться. Почти сразу же он определил опасения, решимость, чувство долга и профессиональную гордость — сочетание, создавшее знакомый узор. — Думаю, это миротворцы Содружества, — объявил он.