Как по команде, волнение взорвалось внутри меня. Адреналин в кровь — и рассудок на задний план.
Отложив (машинально) книгу в сторону, тут же пустилась наверх.
И неважно, что мне туда нельзя.
Там этот "уродец", а значит…
Буквально минута-две, и я застыла рядом с ним.
— Привет.
Нехотя (или это было показательное нежелание?) оторвался от чтения. Невнятный, раздраженный взгляд.
— Привет, — едва слышно прошептал… еще мгновение — и снова прилип к строчкам.
Возмущение, обида, ОБИДА разрывала все внутри (невольно сложила руки на груди крест на крест).
— Что читаешь?
(тяжелый вдох)
— Сверженные жизни.
(а посмотреть на меня так и не удосужился)
— И как? Интересно?
Вдруг резко выстрелил взглядом. Раздраженно скривился.
— Что ты от меня хочешь?
(проглотила, проглотила удар; еще держусь)
— Я, просто, спросила про книгу.
Вдруг встал, выровнялся возле меня. Короткое движение — и грубо пнул мне в грудь фолиант, запихнув в сцепленные руки.
— На! Сама почитай. А от меня… ОТСТАНЬ!
Резко пошагал прочь.
— Да она мне и нафиг не нужна! — гневно зарычала вслед (тут же беря книгу в руки и едва сдерживаясь, чтобы не вышвырнуть ее долой).
Замер на мгновение. Разворот.
Глаза в глаза.
— Тогда что ты от меня хочешь?
— Ничего, — презрительно фыркнула и пошагала к ступенькам (спуску на первый этаж).
Едва поравнялись, едва я попыталась злобно задеть его плечом (хоть так отомстить), как Доминик ухватил меня за локоть и немного подал назад, представив насильно пред собой.
Лицом к лицу.
— Что ты из себя корчишь? А? Или тот факт, что тебя тягал вампир, добавило тебе шарму? Или вы с ним только… "устно" общались?
(и не двусмысленное движение рукой, пошлый намек)
Ну, сука!
Со всей дури замахнулась и горько, дерзко, ненавистно вписала ему (так, что даже ладонь моя завыла от боли) пощечину.
Мгновение на осознание произошедшего —
… и вдруг схватил меня за запястье (сдавив до тихого хруста). Гневно зарычал в лицо.
— Еще раз такое сделаешь — и я тебе ГОЛОВУ оторву.
Злобно дернулась, вырвалась я (то ли он отпустил). Замерла, застыла, шумно дыша, давясь яростью.
Но продолжения не было. Резкий разворот — и Бельетони тут же пошагал от меня прочь.
Ну, ублюдок!
НЕНАВИЖУ!!!!!!
Собрав остаток сил, схватив поудобнее (для точного удара) книгу,
… запустила ее ему в затылок.
Поймал, поймал, урод.
А я соплю, соплю от злости. Лицо скривилось в ненависти.
Зубы гневно чиркают друг о друга…
За долю секунды приблизился. Схватив за горло, дико сжал и в миг прибил к стенке стеллажа.
(задыхаюсь; задыхаюсь, но взглядом все еще пытаюсь разорвать своего врага)
— Ты что себе позволяешь? Думаешь, я буду с тобой играться? Сучка дранная.
— ОТПУСТИ НЕМЕДЛЕННО! — вдруг из-за спины раздался гневный приказ.
Матушка Жаклин.
Подчинился. Разжал. Рука обвисла. Шаг назад.
— Не попадайся мне больше на глаза, — уже более сдержано прорычал Доминик и пошел прочь.
Все в сборе? Матушка и мой "надзор" уже стояли рядом.
Собралось еще несколько зевак, дабы не пропустить такое чуткое представление.
Ну, ну.
— Морена, это ты так справляешься?
— Простите, — торопливо (виновато) прошептала та и тут же, схватив меня за локоть, потащила куда-то за собой.
На первый этаж. А затем, по подземному переходу, в соседнее здание.
Едва спустились в подвальные коридоры, как вдруг застыла, застыла "Надзирательница". Резкий рывок — и (все еще держа локоть) развернула меня к себе лицом.
Еще мгновение — и дикий удар, ПОЩЕЧИНА влипла мне в лицо, так что я невольно попятилась назад, тут же жадно схватившись за щеку.
— Ты что творишь, малолетка безмозглая? Думаешь, буду терпеть такое твое поведение?
Залезла на второй этаж без спроса, устроила драку…
Хотела, хотела, было, что-то ответить ей…, как вдруг мой взгляд невольно уловил незваного гостя. Буквально мгновения — и я узнала.
Доминик.
Боль, ненависть, ОТЧАЯНИЕ И ОБИДА тут же взорвались внутри. Машинально, почти неосознанно — резкий разворот и побежала в другом направлении.
Прочь. Прочь.
НЕ-НА-ВИ-ЖУ!
* * *Морена самодовольно захихикала и гордо выровнялась во весь рост.
— Беги, беги…
Но буквально короткое движение — и кто-то схватил ее за горло, локтем сдавив, душа, выдавливая остатки жизни.
Прижатая спиной к инквизитору, не могла понять, что происходит. Кто это.
Но вот, вот оно. Вот — прозрение…
Тихий, подобно шипению смерти, шепот заставил поежиться от ужаса и страха.
Мерно, холодно, с тактом и расстановкой… чеканились слова Палача.
— Е-ще раз, де Голь, тронешь ее — и я тебя разорву на КУСКИ. Ты знаешь, за мной — не станется.
Выпустил, пнул от себя, как гадкую, мерзкую вещь (так что та невольно подалась вперед, и, не удержав равновесия, шлепнулась на пол; жадно потирая рукой горло, все еще пыталась понять, что происходит).
Короткий, холодный, пренебрежительный взгляд на девушку — и Доминик пошел прочь.
Глава Двадцатая
Спустилась в какой-то подвал.
Вокруг — глухой полумрак.
Жадно притиснулась щекой к холодной, влажной, каменной стене.
Глубокий вдох — и медленно сползла вниз. Расселась на ступеньках.
Обхватила голову руками и тихо заныла. Без слез. Без истерик.
Пустой, отчаянный, смиренный стон.
Остыть. Остыть и прийти в себя. Успокоиться.
Полное уединение — идеальный вариант.
В голове по кругу вертелись мысли, воспоминания о том, что сегодня произошло.
Безумный, БОЛЬНОЙ день.
И чего, КАКОГО лешего я лезу к этому Бельетони? Зачем мне дался этот самовлюбленный, грубый, сумасшедший (на грани психических расстройств маньяка) кабЕль?
… такой же псих, как и я (глупый комментарий рассудка).
Доминик, Доминик.
Зачем?
Зачем ты забрался в мое сердце?
Зачем теперь… дышу тобой?
Зачем эти глупые, ПУСТЫЕ мечты? Надежды…
Иллюзия…
А ведь так и есть. Доминик, ты лишь — иллюзия, в красивом фантике конфета… Ядовитая конфета.
Лучше бы никогда тебя не встречала. Не слышала. Не видела. Не чувствовала…
Забыть. Забыть. ЗАБЫТЬ.
Навсегда забыть.
* * *Этот подвальчик, винный погреб, стал для меня отрадой. Убежищем.