*** Внезапно стук в дверь, вырывая меня из больных мыслей. Вздрогнул отец. Неспешно встал с кровати и подался к двери. Тихий скрип - и от услышанного голоса меня передернуло. - Мне надо с тобой поговорить, - Доминик. Поддался. Вышел в коридор. И пусть разделяла нас лишь тонкая дверь, кроме как шороха и неразборчивого шепота, так и не удалось мне выудить ничего стоящего, внятного из творящегося там.
*** (Д о м и н и к)
- Хотите вы того или нет, я его уберу. Обмер Матуа в рассуждениях, но еще мгновение - и, молча, закивал головой, соглашаясь. - Только Мелкая не должна об этом знать. И вновь покорное движение головы. - А что с заражением? - осмелился Луи на слова, голос дрогнул. Не ответил я. Резкий разворот - и пошагал прочь, не желая терять больше ни минуты. А заражение... заражение - лишь детали, мои детали, о которых вам лучше не знать.
Глава 20-4 (бонус). Демоны
*** (Ж о з е ф и н а)
События событиями, но жизнь никто не отменял. Отец отправился на Искью (не без моей настоятельной просьбы) для дальнейшего решения сложившейся ситуации, так что я вновь осталась одна. День отсыпного - и пришлось приниматься за обязанности. Хотя вряд ли те сутки можно назвать «отсыпным». Странные, вспышками, кошмары так и норовили разорвать мою голову, душу. Так что приятно было сейчас хоть немного отвлечься, пусть даже и на работу.
И снова вместо кельи в свободное время, куда мог забрести любой желающий меня повидать, подалась я в любимый винный погреб. Очередные попытки выдрать пробку (а сегодня я куда решительнее, нежели когда-либо), да тщетно. Что же... вновь часы трезвого заточения, единения - и жутких мыслей. И чем сильнее я хотела осознать, привыкнуть, принять то, что видела в кошмарах, свыкнуться - тем сильнее дрожь пробивала тело, и хотела я уже визжать от накатывающих волн страха. А что если это - неизбежность? С положением моей родни в обществе, с количеством таких серийных убийц, как Личер, с той властью и богатством, что Искья обладает, всё это всё меньше кажется видением, и всё больше - пророчеством.
*** Ладно. Плевать. Как-то да будет. А пока... пока пора тащиться к себе, принимать душ и попытаться уснуть, отключиться, хоть как-то, хоть на короткие миги глубокого сна.
Вот только по пути обратно я заметила нечто странное. В узком длинном, извечно темном, туннеле впервые на стене висел фонарь (керосиновый), отчего вдали различила небольшой проход, кишкообразный отросток, а в нем - проем. Едва я коснулась ногами пола по другую сторону, как дыра в стене принялась неспешно закрываться, кирпич за кирпичом, вовсе лишая меня права на отступление, возращение, пресекая возможность одуматься. Выбор очевиден - несмелые шаги вперед, по очередному длинному в полумраке (лишь иногда встречались тусклые фонари на стенах или самые что не есть факелы) коридору, так что вскоре оказалась внутри настоящего лабиринта, утратив понимание, откуда пришла и куда направлялась. Еще один проем, еще - пока вовсе не оказалась там, где никогда не должна была быть. Словно какое-то наваждение, мания взорвались в голове, заслоняя адекватные мысли. Странный зов, засевший колючим комом в голове, диктовал отчаянно безрассудные решения. И вновь коридор, факелы, медовый свет. И вновь по серпантину вниз - и замерла. В небольшом проеме между ступеней увидела их: Доминик склонился рядом с каким-то мужчиной, который, хоть и был в сознании, но не шевелился, будто ему позвоночник сломали. Точно также, как со мной тогда было, на судне. Невольно поежилась от жути, от эха воспоминаний. И вдруг незнакомец заговорил: узнала... Конечно, узнала, этот жуткий сиплый бас... (да и вряд ли когда смогу его забыть): Личар. И пусть тьма скрадывала большую половину туловища, а тень - черты лица, теперь бессмысленно было отрицать, сомневаться - это был он.
Странный смех ублюдка: - А говорили, что отказался вести на меня охоту. Что слово держишь, если дал зарок... Хмыкнул. Немного помедлив: - Ты на черное и белое-то не дели. А для таких, как ты, я люблю делать исключения. Значит, это твой был ублюдок к нам захаживал? - Иллюзия, Бельетони. Иллюзия... Он сам не ведал, что творил. Ведь все мы чего-то боимся... - прошипел, будто змея, наслаждаясь, но кашель тотчас веселье перебил. Звонкий вдох: - И ты, Бельетони... Ты... боишься. И я даже уже знаю чего. Колкая насмешка Доминика: - Поздно спохватился. Ты уже никуда не денешься. - А мне больше уже и не надо, - тихий смех. - Я уже всё сделал, и ты это знаешь. Мне остается лишь за нити дергать. Если меня убьешь, Она навсегда останется зараженной. Ведь ей никто, кроме меня, не поможет. Выбирайте: или вы меня отпускаете, снимая все обвинения и прекращая всяческое преследование, или я утащу Ее за собой. Сначала Она сойдет с ума, а затем сама себя прикончит. А учитывая детали, сие произойдет гораздо быстрее и легче, чем ты можешь себе это вообразить. Резвое движение - вцепился Бельетони в шею этой твари рукой, отчего тотчас все его тело стало превращаться в черный, цвета золы, земли, субстрат. - Не забывайся, - голос Бельетони внезапно стал странный, страшный, неведомый мне доселе, будто, и вправду, сами Демоны заговорили, - кто перед тобой. И кому бросаешь вызов. Я могу, как сократить твои мучения на минуты, так и продлить на года. Не заставляй меня выбирать второе.