Но внезапно отступил шаг назад - и повелительно, без права на сопротивление, обернул к себе спиной и снова вдавил в стену. Только что и успела инстинктивно выставить руки перед собой, чтобы лицом не плюхнуться о камень. Невольно взвизгнула. Пошло прокатился руками по телу, сжал за бедра. - Пусти, - уже без ноток юмора прорычала я. Не слушал. Еще сильнее прижимался, а руками блудил по телу. - И где же твой пыл? Где сомнения? - вдруг задрал, нырнул под платье и ухватился уже за голую талию и снова притиснул к себе. - Отвали, Доминик! - Не рычи... - глупые шуточки. Нервно дернулась в попытке локтем засадить ему в грудь, но тот увернулся. - Ох, а мне это нравится! - Пусти! И снова рывок (видимо, тот намеревался что-то свое вычудить, а потому на меня не среагировал - невольно пошатнулись вбок). Попытка руками ухватиться за ступеньки и на четвереньках сбежать - тщетно. Оба завалились на лестницу. - Не уйдешь, - игриво зарычал и схватил удобнее, дабы не улизнула. - Пусти! Но внещапно грубо, больно дернул на себя и тут же разорвал на мне белье. - ПУСТИ! - отчаянно завопила я, чувствуя, что не справляюсь. И снова его рывок - и снова моя попытка отбиться, вырваться. Глупые, тщетные попытки укусить, вгрызться зубами в его руки, дабы разжал хватку.
Покрепче обняв за талию, приподнял и в момент перевернул к себе лицом. Раздвинул ноги и протиснулся между ними, заставляя ощутить его всего.
- Пусти, Бельетони! ПУСТИ! Я НЕ ХОЧУ! ПУСТИ! МОЛЮ!
Силюсь ногтями расцарапать его руки, лицо, шею, плечи, сделать хоть как-нибудь ему больно, дабы отрезвить.
- Не сопротивляйся, - впился похотливым поцелуем в шею, медленно спускаясь к груди (насколько позволял вырез платья).
- ПУСТИ-И!!! - жалобно завизжала я из последних сил, уже захлебываясь слезами.
А в голове... поплыли кораблики. Обрывки фраз. Калейдоскопы прошлого. ТУПОЕ ДЕЖА ВЮ. Маню.
Поцелуи доныне любимого ВНОВЬ превратились в АД. И снова я умирала от ужаса. И снова дрожала от страха и боли.
- Пусти, пусти, пусти... - шептала я машинально уже, в своем далеком, больном дурмане. Тогда как... ...Доминик давно перестал меня мучить. Бережно обнял, прижал к себе, и, как маленькую, пытался убаюкать, успокоить. Что-то испуганно шептал. - Извини, - наконец-то пробилось сквозь пелену. - Извини. Я не хотел. Извини... Прости. Я перегнул палку...
Но я не слушала, не слышала уже его... Больное сознание давно начало играть в жестокую, жуткую шутку, заслоняя реальность воспоминаниями. Отрешенно бормотала, как тогда, как в ту ночь, заклиная, чтобы прекратил причинять боль, прекратил учинять мерзкий ужас, чтобы больше не бил. Шизофренический бред, подобный молитве.
Жадно уцепилась руками за рубашку, уткнулась лицом в шею и тихо рыдала, выла, изливая всю ту жгучую, желчную черноту, что так давно меня глушила, гноила, мучила.