Она покачала головой, улыбаясь.
— Пойдем. Я обещаю больше не приставать.
Но Эрни уже поднялся на ноги. Похоже, он пропустил ее слова мимо ушей.
— Интересно, это что такое. — Он смотрел в сторону холма.
— А?
— Гляди.
Эрни указал пальцем.
Городская полицейская машина припарковалась у дома Стэнхёрда, заливая округу красно-синим светом.
— Не видел ничего подобного, — рассказывал сержант Трей в прихожей старого дома Стэнхёрда. Последний раз Патриция была в полуразрушенном плантаторском особняке очень давно, но в нем ничего не изменилось. Сломанное не меняли, а ремонтировали, так что она могла проследить историю починок от наших дней до пятидесятых годов девятнадцатого столетия.
— Гарантирую, что ни в Сквоттервиле, ни в самом Аган-Пойнте раньше ничего подобного не происходило, — закончил Трей. — За исключением Дуэйна на прошлой неделе, у нас никогда не было убийств. Да еще таких.
Слишком много информации за столь короткий срок. Патриция и Эрни подбежали к дому, увидев огни патрульной машины. Сержант Трей сообщил им, что убиты двое старейшин клана, Вильфруд и Этель Хильд. Патриция помнила имена, но не смогла вспомнить лица.
— Ничего безумнее не слышал, — пробормотал Эрни.
В старом доме пахло ладаном, ароматическими смесями и свечами ручной работы. Тишина внутри была поистине мертвенной, словно кто-то невидимый наблюдал за происходящим в немом осуждении. Широкая деревянная лестница вела из прихожей во тьму второго этажа. Трей проводил их в гостиную с выцветшими обоями, на которых все еще можно было разглядеть замысловатый узор. Солнечный свет едва сочился сквозь пыльные окна.
— В доме никого? — спросила Патриция.
— Только Марта, — ответил Трей.
Патриция вспомнила о жене Эверда.
— Значит, Хильды тоже жили в доме?
— Да, вместе с другими старейшинами. Мужчины сейчас в бухте, а женщины собирают в лесу всякую всячину для пикника. Хотя какой уж тут теперь пикник, черт возьми.
Они прошли в глубину дома, и мрачная темнота обступила незваных гостей. Вместо картин на стенах висели диковинные украшения ручной работы: цветы из кукурузных початков, мозаика из устричных раковин и, конечно, кресты, некоторые, казалось, были сделаны из костей мелких животных. Кое-где повторялся витиеватый узор — таинственный символ для привлечения удачи.
В самой дальней комнате шериф Саттер с мрачным видом фотографировал и делал заметки. Выглядел он так, словно его мучили желудочные колики.
— Сказал им? — спросил он Трея.
Заместитель кивнул.
— Проклятье какое-то. Убийства. Да еще и в Сквоттервиле.
Патриция нахмурилась.
— Шериф, я не понимаю. Хильды убиты? Где тела?
— Нет-нет, их убили не здесь. Тела обнаружены в километрах от дома, на мысе. Старик Хельм наткнулся на них поутру.
Саттер положил блокнот рядом с камерой и сел на большую кровать с балдахином, которой на вид было лет пятьдесят. На нитке из красной пряжи свисал фиолетовый камень, а на тумбочке стояла банка с чем-то похожим на маринованное яйцо.
— Что в банке? — спросила Патриция. — Яйцо?
— Они называют это «Яйца Ручья», — ответил Эрни. — Обычные куриные яйца, которые закапывают в ручье на пару месяцев, пока они не почернеют. Они вроде как защищают от болезней. Очередное суеверие.
— Гнилые яйца, — пробормотал Саттер. — Вот дурачье.
— Воняет свирепо, если открыть банку.
«Мерзость», — поморщилась Патриция.
Спальня не была загромождена мебелью, как и остальные комнаты особняка: тростниковый стул, маленький стол из орехового дерева, полный одежды шкаф, небольшой комод и несколько свечей в металлических подсвечниках — довольно скромная обстановка. Над кроватью на стене висел крест из склеенных вместе желудей, а под ним — еще один из символов удачи.
Патриции пришла в голову мысль, что много удачи они не приносят.
— Черт побери, бедная Марта сидит в другой комнате. У нее шок. — Саттер потер лицо. — Из нее и слова не вытянешь. Трей, иди проверь, как она.
Трей кивнул и вышел из комнаты.
— Вы фотографировали, — заметила Патриция.
— Да, улики. Мы крошечное городское отделение, Патриция, поэтому, когда происходит что-то, что квалифицируется как серьезное преступление, мы пишем отчет, собираем улики и передаем дело шерифам округа. Они будут проводить расследование. Коронер прямо сейчас забирает тела.
— Но если Хильдов убили за несколько километров отсюда, почему вы ведете себя так, словно эта спальня — место преступления?
— Потому что так оно и есть. — Шериф устало махнул рукой в сторону шкафа и открытых ящиков комода. — Хильдов не просто убили. Это явно какие-то разборки в стиле наркоторговцев из города. Ты брезгливая?