Патриция, Эрни и Саттер вернулись в фойе. Дверь в другую комнату была открыта. Внутри сержант Трей тихо допрашивал потрясенную Марту Стэнхёрд. Худенькая пожилая женщина выглядела как выпотрошенное пугало. Она еле-еле бормотала ответы на вопросы Трея.
«Неприятности в раю, — подумала Патриция, — причем очень серьезные»
Они с Эрни вышли, оставив шерифа Саттера разговаривать с коллегами из округа. Солнце немилосердно палило и отовсюду доносился стрекот цикад, пока они возвращались назад по склону холма; Патриция оглянулась на скромные навесы и лачуги Сквоттервиля и задумалась, были ли эти жестокие убийства случайностью или предвестием перемен, наступавших в жизни Аган-Пойнта.
На окраине Сквоттервиля вразнобой располагались небольшие овощные грядки — в основном зеленый лук, соевые бобы и редис, — за которыми присматривали дети клана. Патриция вспомнила о Марте Стэнхёрд, когда заметила стоявшее на краю поля пугало, в старой одежде, с кривоватой головой из набитого соломой картофельного мешка под рваной шляпой. Распятое пугало, казалось, тянулось к Патриции тонкими, как у скелета, руками, сделанными из веток.
На его шее висел не крест, а небольшая деревянная дощечка, покрытая сложным орнаментом.
— Патриция! Боже! — зашлась Джуди, стоило Патриции войти в кухню. Несмотря на вчерашний перебор с алкоголем и похороны мужа, Джуди выглядела бодрой. Серовато-рыжие волосы гривой обрамляли ее лицо.
— Байрон. Он беспокоится! Тебе должно быть стыдно, что ты не позвонила!
Тирада сестры заставила желудок Патриции сжаться.
— Байрон звонил?
— Да, — сурово ответила Джуди. — Недавно. Он сказал, что оставляет тебе сообщения со вчерашнего дня.
О Боже.
Джуди погрозила пальцем.
— Не смей пренебрегать своим прекрасным мужем.
Эрни неловко влез в беседу.
— Э, Джуди, мне нужно с тобой поговорить. Полиция сейчас в доме Стэнхёрдов. Вчера случилось кое-что очень неприятное.
Патриция уклонилась от разговора, позволив Эрни рассказать сестре об убийстве Хильдов, направилась в свою комнату, достала мобильник и набрала Байрона.
— Боже, я так беспокоился, дорогая, — сказал он. — С тобой все в порядке?
— Да, Байрон, я в порядке.
— Я оставил кучу сообщений, ты не перезвонила, и я подумал...
— Все отлично, милый, — проговорила она, чувствуя себя обманщицей. Что она могла сказать?
— Я была так занята с похоронами и приемом, со всеми этими людьми. Здесь многие меня помнят — я этого не ожидала.
— Но все закончилось вчера, верно?
— Ну, да...
— Почему ты не позвонила утром?
Патриция замерла, в страхе посмотрела на часы: был почти полдень.
— Я виновата! Так вымоталась вчера, а с утра пошла на пробежку, чтобы размять мышцы. Я как раз собиралась позвонить, как вернусь, и только-только зашла в комнату. — Патриция нахмурилась. Это была откровенная ложь. Да и как она могла сказать мужу, что совсем забыла о нем? Что она была «на прогулке», ага, с мужчиной, о котором у нее были сексуальные фантазии и...
«И которого я практически изнасиловала в лесу?» — закончила она про себя.
— Прости, — вздохнул он. — Наверное, я слишком остро реагирую. Все-таки это место так действует на тебя. Кроме того, я просто... — Байрон умолк на мгновение. — Наверное, я просто ноющий и неуверенный в себе толстяк. Вчера ночью мне приснился ужасный сон, в котором ты занималась сексом с другим мужчиной.
Патриция заслужила «Оскар»: она откинула голову и невинно рассмеялась.
— Ох, Байрон, иногда ты такой забавный. В Аган-Пойнте мужчины — это деревенщины на раздолбанных пикапах. Имей хоть капельку уважения: пусть тебе снится, что я делаю это с Томом Крузом или Джонни Деппом.
Пока Патриция произносила эти слова, она внутренне кричала: «Черт! Черт! Черт!»
Теперь, к ее облегчению, рассмеялся Байрон.
— Да, я думаю, это был довольно глупый сон. Я просто рад, что все в порядке.
Наконец у нее появилась возможность сменить тему.
— На самом деле, сегодня утром произошло нечто шокирующее. Полиция здесь...
— Полиция?
— Двое Поселенцев были убиты прошлой ночью.
— Какой ужас! — вскрикнул он.
— Да, это форменное безумие. Здесь не бывает убийств — и вдруг смерть Дуэйна, а теперь Поселенцы.
— Я хочу, чтобы ты немедленно вернулась, — заявил Байрон. — Дела в захолустье явно вышли из-под контроля. Садись в машину прямо сейчас и возвращайся домой!