И вот я стою в небольшой прихожей, и на меня с вершины лестницы взирает девчонка… девушкой я бы может и попытался ее назвать, но на ней дурацкое коротенькое старое платьице, на голове два хвостика… и она грызет ногти, глядя на меня незамутненными ни единой мыслью глазами.
Ну и где здесь дар?
Сехмет
Братец твердолоб исключительно по-мужски. Он смотрит на меня так, будто сам себя спрашивает, как у него может быть такая сестра?
Странный, глупый братец… Я задавила безумный смех, который так подходил к моему образу… но сейчас лучше не переигрывать, да.
Мать входит в дом, и замирает, глядя на нас. Секунда, и:
- Сехмет, там к тебе подружки в гости пришли. Я их в гостиную пустила, - доброжелательно говорит она.
Да, я с приездом братишки почти забыла, что сегодня ко мне пожалуют две моих крыски… Шайя и Фиори.
Я начинаю спускаться с лестницы, и братец отмирает вместе со мною…
Ашшур
От деда я слышал, что в роду у нас хватало сумасшедших женщин. Вырождение – старое проклятие всех аристократических фамилий, не обошло и дом матери. По портретной галерее рода я прогулялся один раз и зарекся туда возвращаться. Именно там я понял, почему дед даже при воспоминании о сестрах, тетках и прочих членах семьи плевался бы… если бы позволяло воспитание. Их, женщин с кровью Драграмир, почему-то чаще всего накрывало подобным, и мне кажется, что сестра моя не совсем нормальна. Хотя я и не могу объяснить, в чем проблема. Кажется, будто она, несмотря на свой возраст, остановилась в своем развитии где-то на уровне десяти лет… хотя, возможно, я ошибаюсь, и это влияние той среды, в которой она растет… девчонок, которым не нужно ничего, кроме платьев, лент и поудачнее замуж…
…Меня уже пытались окрутить парочка девок постарше, и нескольких я даже отвел на сеновал, где равнодушно оставил, не отвечая на попытки удержать и уточнить собственное будущее. Возможно, сестра такая же? Деда тогда ждет разочарование…
Сехмет
- Сехмет, зайди, - окликнула меня мать, когда я проходила мимо кухни.
Я зашла, села за стол, и вопросительно посмотрела.
- Я… не знаю, как начать, - скомканно проговорила она. – Ашшур, он… я рада, что он приехал, но не понимаю, что его привело сюда.
Я начала играться с чашкой, которая стояла на столе, опуская взгляд на нее. Не видела причины смущать мать взглядом – не смотря на некоторые нюансы нашего существования, она была моей матерью, и я чувствовала некоторое родство крови, что наверное даже более важно.
- Твой отец… он поступил не очень хорошо, когда открылся дар твоего брата, я же ничего не сделала… наверное, потому, что считала, что так будет лучше. Для него. Для нас. У тебя дара нет, но и для тебя бы я хотела… не той жизни, - она замолчала, и в тишине мы просидели пару минут. Я не торопила, она собиралась с мыслями. – Зря я затеяла этот разговор. Может, позже… Ладно, иди.
Я с любопытством посмотрела на мать, но она уже отвернулась, и привычно занималась ужином. Я впервые задумалась над тем, что она собой представляем – не как мать, жена мелкого торговца, а как часть древнего старого рода… Так бывает, когда образ, навязанный социумом и обществом, закрывает для всех вокруг всю полноту личности. Иногда даже для тебя самого, - пока не происходит что-то, что перетряхивает твой мир и заставляет по-новому посмотреть на себя. Для меня мать всегда была… такой же, как тетя Ара из соседнего дома, как продавщица в булочной лавке… и я наивно забывала, что те годы, которые она провела в своей семье, не могли пройти даром. И то, что один юношеский порыв перекроил ее судьбу, не означает, что он же перекроил и ее.
Адалия
Сын считал меня чужой. Ах, эти мужчины Драграмир, они никогда не отличались всепрощением. Более того, любой проступок со стороны людей вокруг, даже незначительный, с удовольствием воспринимали как оправдание для своей последующей холодности и жестокости. Как будто искали повод для равнодушия.
И в то же время – превыше всего ценили верность и преданность роду или конкретному человеку в этом роду. Я вижу, как странно сын смотрит на свою сестру, как будто наслушался сказок о сумасшествии девушек рода. Узнаю почерк отца – эта байка с сумасшествием удобное оправдание и ширма для общества. Как удобно на этакое сумасшествие списывать то, что мужчины рода драконов с такой неохотой отпускают «своих» женщин. Хотя, будем честны, - не отпускают. В нашем роду почти не было династических браков для девушек, - просто потому, что главы рода и его рядовые члены не находили в себе сил (хотя уверена, для себя объясняли это по-другому) отдать свое в другой род. Если девушки выходили замуж – то только если муж соглашался войти в род. Сами же мужчины, заключая браки, искали именно вот эту почти безумную преданность в своих избранницах, гордость и честь – но неизменно соотнесенную с гордостью и честью мужа и рода. Было бы странно, если бы после такой вековой селекции слабая половина рода не казалась всему миру немного не от мира сего. Но байку про сумасшествие драконы рассказывали исправно и всем – на всякий случай, чтобы отпугнуть потенциальных охотников на их сокровища.