— Руслан, — Вересов готов был от смеха лопнуть. — Ну, ты, брат даёшь. Тебе теперь унитаз роднее нас с Иваном стал. Видели бы тебя твои конкуренты. Пошли, друг, тебе надо поспать, — и Вересов попытался поднять Руслана с кафельного пола.
— Надо сделать фото, — и достав телефон, Вересов сделал несколько снимков обнимающегося с унитазом Руслана. — Здорово, — проговорил Димыч про себя и снова попытался приподнять тушу друга. — М — да, Руслан, отъел ты себе животик, а так с виду и не скажешь, что ты такой тяжёлый.
— Ты кто? — Руслан уставился на Димыча ничего не понимающими глазами. — Ты крёстная фея?
— Ага, — решил приколоться Вересов. — Да ещё и тыква со мной. Буду творить из неё для тебя, друг, карету.
— Ааааааа, — захныкал Руслан. — А я разве не принц? А где моя Золушка? Вспомнил, а может, забыл, чёрт ничего не помню. Где я? — он обвёл собственный дом, увидел спящего Ивана и принял его за короля — отца.
— Папочка, давай организуем бал. Пригласим всех местных девушек. Ой, как же голова болит. Чёрт, почему же я так напился, — и Руслан свалился на мягкий ковёр рядом с диваном, на котором сном младенца почивал Иван. Двойной храп пошёл по всему первому этажу. Димыч решил остаться за компанию с друзьями. Позвонил жене, отпросился, предупредив, что останется ночевать у Елисеева.
— Хорошо, хоть Полинка не ревнивая, — только Димыч не знал, что его жена стопроцентно вверяет Руслану собственного мужа, не боясь того, что, возможно, будут измены со стороны Димы. — Так нужно и мне где-то примоститься, — и Вересов устроился рядом с друзьями, постелив для себя небольшой половичок, который ему удалось найти. И вскоре рядом с Русланом и с Иваном примостился блаженный Димыч, уснувший сном младенца. Теперь тройной храп раздавался на весь первый этаж.
По голове Руслана отбивали сразу вместе сто молоточков, так ему было плохо. Солнечные лучи уже вовсю играли друг с другом в зайчики в комнате, а мужчина никак не мог понять, где он находится. Хотелось пить. Было удивительно для Елисеева, что он находится не в собственной постели. Рядом почему-то спал сладким сном Иван. Теперь события вчерашнего вечера стали медленно восстанавливаться в больной голове Руслана.
- Я напился и, видимо, пил много, — голова продолжала немилосердно болеть, в горле жгла засуха, хотелось пить.
— Ты не это ищешь? — и перед глазами Руслана нарисовалась спасительная бутылка «Кубая», оказавшееся в руках Димыча.
— Дай, — потребовал Руслан. С силой отвинтил крышку бутылки питьевой воды и залпом выпил половину. Немного полегчало. В голове стало меньше молоточков, хотя она продолжала болеть у Руслана Елисеева.
— Теперь рассолу огуречного. Хочешь? — Димыч всё предусмотрел.
— Буду, — буркнул Руслан и выпил половину литровой банки. — Хорошо, теперь легче. Ванька Савинов в это время продолжал посапывать на диванчике и друзья решили не будить бедного парня. Руслан встал, отряхнулся, решив привести себя в порядок. — Ты не уходи, — Елисееву не хотелось, чтобы Вересов ушёл. — Подожди, я быстро. Приму душ и мы с тобой поболтаем.
— Мне, вроде, как к жене надо, — заметил Димыч, но уступил Руслану, когда тот смотрел на него такими умоляющими глазами, что отказать было трудно. — Хорошо, я подожду. Уговорил. Пойду, кофе сварю. Я, Руслан, в отличие от тебя без утреннего бодрящего напитка с утра совсем никак.
— Давай, — махнул рукой Елисеев и отправился в душ, чтобы привести себя в порядок. К этому времени успел проснуться Ванька Савинов. Перед его взором также замаячила бутылка спасительной влаги в пластиковой бутылке, любезно предоставленной Вересовым. Но в отличие от Руслана Иван чувствовал себя лучше, но бутылку воды допил до конца.
— Оооо, хорошо, как будто заново родился. Спасибо, Диман.
— Не за что, — прозвучал ответ благодарного друга. — Главное, чтобы головушке было легче. Рассолу не хочешь?
— Нет, — ответил Ванька. — Мне чего покрепче.
— Нет, — прозвучал приговор Вересова. — Вы вчера с Русланом и так отхватили лишнего. Хватит. Так недалеко и алкоголиком стать. Пошли на кухню. Сегодня, Ваня, ты попьёшь только кофе с утра. Спиртное противопоказано.
— Как пахнет, — на кухню вошёл посвежевший после принятия душа Руслан Елисеев.
— О, мне пора, — засобирался Савинов.
— Останьсяааааа, — взмолились два его друга, уговаривая его остаться.