Юный Фердинанд Филипп Лобковиц, с которым Глюку, наверное, общаться было проще, оказался в семье своеобразным «антигероем». Его брат Венцель Фердинанд, пятый князь Лобковиц, умер в 1739 году в возрасте 16 лет, и наследование титула и земель перешло к Фердинанду Филиппу, который был на год младше. В начале Войны за австрийское наследство юноша то ли по собственному разумению, то ли по советам каких-то старших родственников поддержал не Марию Терезию, а её врага, прусского короля Фридриха II, который, воспользовавшись моментом, в 1740 году вторгся в Силезию — область, входившую в Священную Римскую империю. В этой области находилось одно из семейных владений князей Лобковиц — княжество Саганское (в настоящее время — земли близ города Жагань в Польше). Собственно, нежелание потерять это важное имение и стало причиной измены шестнадцатилетнего Фердинанда Филиппа дому Габсбургов. Мария Терезия не была мстительна; впоследствии она простила ему этот юношеский проступок, и Фердинанд Филипп занял весьма высокое положение в венском обществе. Однако ему следовало вести себя дипломатично: с одной стороны, выказать полную лояльность Марии Терезии, а с другой — на некоторое время удалиться из Вены.
В переломном для судьбы империи 1745 году 21-летний князь Филипп Фердинанд решил отправиться в Англию. Выбор местопребывания казался почти идеальным. Ведь в завершившейся войне Англия была союзницей Марии Терезии, так что он уезжал в дружественную страну, где к тому же имелось всё, что ему нравилось: придворная и светская жизнь, красивые дамы, театры, музыка.
В свите юного князя оказался и Глюк. Мы не знаем, чья это была инициатива, но удачный случай упускать не следовало. Лобковиц ехал в Англию довольно кружным путём, поскольку хотел присутствовать во Франкфурте-на-Майне на торжественной коронации нового императора — Франца I. Церемония состоялась 4 октября 1745 года. После этого князь со своим протеже продолжили путь через Брюссель, Антверпен, Роттердам, Кале, Дувр и Кентербери — в Лондон.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
КОЧУЮЩИЙ МАЭСТРО
Опера в Лондоне
Вкус к итальянской опере англичанам пытались привить многие, но справиться с этой исторической миссией удалось только решительному «варягу» — Георгу Фридриху Генделю (1685–1759), который до этого, как и Глюк, провёл несколько лет в Италии и в совершенстве освоил местный оперный стиль. Он прибыл в Лондон в конце 1710 года, получив до этого титул капельмейстера ганноверского курфюрста Георга Людвига (будущего британского короля Георга I). Первая же написанная для Лондона опера 25-летнего Генделя, феерический «Ринальдо» (1711), имела бурный успех и неоднократно возобновлялась на сцене Королевского театра вплоть до 1731 года. Вершиной оперной карьеры Генделя в Лондоне стал период 1720–1728 годов, когда он являлся музыкальным руководителем и главным дирижёром Королевской академии музыки, — труппы, выступавшей в здании Королевского театра на Сенном рынке. В этот период были написаны и поставлены самые знаменитые его шедевры: «Юлий Цезарь в Египте», «Роделинда», «Тамерлан», «Александр». Но, поскольку театр не был собственно придворным и финансировался не из казённых средств, а из фонда, созданного пайщиками (одним из них являлся король), вместо ожидаемых прибылей предприятие приносило убытки. Содержание оперного театра — очень дорогое удовольствие, и коммерческие труппы в любой стране и в любую эпоху, как правило, рано или поздно разорялись. Королевская академия музыки пережила финансовый и административный кризис в 1728 году. После реорганизации и обновления состава солистов Гендель вновь взял на себя художественное руководство театром, но теперь лишь немногие его оперы пользовались успехом. Даже самые замечательные шедевры порой сходили со сцены после считаных представлений. Причины внезапного охлаждения лондонцев к операм Генделя имели весьма сложный характер. Наиболее очевидным раздражающим фактором стало открытие в 1734 году в Лондоне конкурирующей итальянской труппы — Оперы знати, которой покровительствовал, в пику королю Георгу II, принц Уэльский Фредерик Льюис. Против Генделя конкуренты выставили именитого итальянского композитора Николо Порпору и пытались пригласить Хассе, а против генделев-ских певцов — суперзвезду, кастрата Фаринелли, и примадонну Франческу Куццони, которая в начале 1730-х годов всё ещё считалась едва ли не лучшим сопрано в Италии.
На оперы Генделя ходили король и его сторонники в правительстве и парламенте, а на спектакли Оперы знати — оппозиция, группировавшаяся вокруг принца Уэльского. Борьба была жестокой, и противники не церемонились в выборе средств. В конце 1733 года Опере знати удалось переманить у Генделя его лучших солистов, кроме примадонны Анны Страда, но он сумел быстро набрать других певцов и продолжил спектакли.
В 1734 году Гендель, по завершении срока своего контракта, уступил поле боя — Королевский театр на Сенном рынке — труппе Оперы знати и ушёл в только что построенный театр Ковент-Гарден. Там он принялся экспериментировать, вводя в некоторые спектакли балетные сцены, вновь обращаясь к отвергнутым в 1720-е годы мифологическим и волшебным сюжетам («Альцина»), отказываясь от эстетического ригоризма оперы-сериа в пользу старых барочных либретто, где героика могла становиться объектом пародирования, а драматические коллизии сочетались с юмористическими эпизодами («Ксеркс»). Ценой нечеловеческих усилий Гендель выиграл состязание: в 1737 году Опера знати разорилась, Порпора, Фаринелли и Куццони уехали на континент, а без них труппа оказалась неконкурентоспособной. Но это была пиррова победа. Ни одна из поздних опер Генделя уже не имела успеха у публики. Последняя, «Деидамия» (1741), была сыграна всего три раза, причём последнее представление шло практически в пустом зале. После этого унизительного провала Гендель зарёкся писать оперы и окончательно переключился на жанр английской оратории, где у него не было никаких конкурентов. Именно благодаря ораториям Гендель, ещё в 1727 году принявший британское подданство, стал восприниматься как истинно английский композитор, а не как саксонец, сочиняющий оперы на итальянском языке.
И всё же тридцатилетняя борьба Генделя за существование итальянской оперы на лондонской сцене принесла свои плоды. Некоторые аристократы и образованные меломаны уже не представляли себе жизни в Лондоне без сладкоголосых итальянцев и готовы были платить немалые деньги за их пение. Одним из таких меценатов был Чарлз Сэквилл, граф Миддлсекс, который с 1739 года периодически арендовал разные сцены, в том числе Королевский театр на Сенном рынке, и ангажировал1 итальянских певцов и композиторов. Из-за своего увлечения он часто влезал в долги и был вынужден закрывать антрепризу, но через некоторое время «опера Миддлсекса», как её называли, вновь возобновляла свою работу. Гендель категорически не хотел вести какие-то дела с этой труппой, казавшейся ему, по-видимому, далеко не первосортной. Однако граф Миддлсекс не желал портить отношений с любимцем короля и неоднократно демонстрировал подчёркнуто уважительное отношение к Генделю. Так, граф избегал назначать спектакли на те дни, в которые Гендель устраивал ораториальные концерты в Конвент-Гардене. В свою очередь, Гендель не возражал против появления в 1743 году в репертуаре труппы Миддлсекса своей давней оперы «Александр» в переделке, предпринятой Джованни Баттистой Лампунья-ни. Под названием «Роксана» эта переделка успешно шла в Королевском театре; Гендель не имел от неё никакой прибыли, кроме морального удовлетворения.
Для поддержания интереса публики к своей труппе граф Миддлсекс всё время должен был предлагать нечто новое и неожиданное. У него, очевидно, не было средств для приглашения в Лондон композиторов и певцов самого высшего ранга вроде Порпоры, Хассе и Фаринелли. Поэтому он сделал ставку на бесспорно талантливых авторов и артистов, которые уже успели приобрести известность на континенте, но не могли предъявлять непомерные финансовые требования. С оперой Миддлсекса, помимо Лампуньяни, в 1741–1743 годах сотрудничал молодой венецианец Бальдассаре Галуппи — в то время он писал в основном оперы-сериа, однако потом прославился как один из создателей жанра оперы-буффа.