Эремон не подходил к лучнице и не напрашивался на тренировки, но частенько следил за ними. Он все еще подспудно пытался понять, почему он с таким трудом стреляет из лука – и что можно почерпнуть из обучения других. Поэтому он наблюдал за тем, как учит своих подопечных Эллана. Юная долийка была не только весьма симпатичной, но еще и дружелюбной, в отличие от Веланны. Она поначалу немного робела, общаясь с людьми, но очень быстро привыкла к ним и не проявляла никакой враждебности. Даже Сайлас, настороженно относившийся к долийцам, любил с ней поболтать. Кейр же старался держаться на расстоянии. Не из презрения к Эллане – скорее из нежелания обнародовать свою многолетнюю слабость, попортившую ему немало крови. Впрочем, долийка оказалась внимательнее, чем он думал.
Однажды Эремон с почтительного расстояния украдкой наблюдал за тренировкой Элланы и Маркуса. Вдруг долийка, бросив едва заметный взгляд в его сторону, отпустила ученика и направилась к Кейру. Деваться было некуда, но он заметно смутился – особенно когда увидел ее сердитое лицо вблизи.
- Знаешь, - без обиняков заявила Эллана, - я давно заметила, что ты за мной наблюдаешь. Тут два варианта: либо ты за мной подглядываешь, потому что я тебе нравлюсь, либо потому, что ты хочешь научиться стрелять, но стесняешься со мной заговорить.
«Так же говорит правду в лицо, как Командор», – подумал Эремон, немного растерявшись от такой прямоты.
- Я не хотел вас ничем оскорбить, честное слово, - ответил он.
- Так что? Все-таки нравлюсь?
- Не… в этом смысле, - пробормотал Кейр, чувствуя себя мальчишкой. – Вы очень красивы, но у меня и в мыслях не было как-то с вами… заигрывать.
Немного осмыслив его слова, долийка успокоилась и заправила за ухо рыжую прядку.
- Значит, хочешь пострелять? А почему стесняешься подойти?
- Я не вижу в этом смысла. Я ведь не лучник.
- Ни один «не лучник» не таращится на мишени так часто. – Ее лицо осветила приятная улыбка. – Может, расскажешь, в чем дело? Я не буду смеяться, обещаю.
- Не о чем рассказывать. – Эремон отвел взгляд. – Это просто… не мое.
- Может, попробуешь для начала, а потом будешь говорить, твое или не твое? Давай, не стесняйся. Я ведь ничего постыдного тебе сделать не предлагаю.
«Я бы с этим поспорил», - подумал юноша. Но все же… и правда, а что он терял? Если сейчас ничего не получится – а так и будет – Эллана от него отстанет, и можно будет как-то замять это дело. И перестать наконец следить за этими тренировками. Это подглядывание наверняка выглядело по-дурацки…
Спустившись к мишеням, Кейр взял в руки лук и поднял с земли стрелу. Сразу же вспомнились вечные причитания сера Финна, его учителя по стрельбе: «Да деревянный ты, что ли, почему ты все делаешь так медленно?!».
- Теперь возьми лук левой рукой, если ты правша…
- Благодарю, но не стоит объяснять все подробно. Основы я знаю.
Вздохнув, юноша взял лук левой рукой, пристроил стрелу поверх ее пальцев. Конец ее привычно вошел в зарубку на луке. Взявшись за стрелу тремя пальцами правой руки, Эремон натянул тетиву… Не попасть в цель с тридцати шагов – позор для любого жителя Недремлющего моря…
Прицелившись как следует, он отпустил стрелу. Она вонзилась в мишень чуть ниже центрального круга.
- А ты молодец! – Долийка посмотрела на него с удивлением и радостью. – Ты, оказывается, умеешь стрелять!
- Я бы так не сказал, - буркнул Кейр. – Я ведь не попал в яблочко.
- И что с того? Ты правильно держишь стрелу, правильно движешься. Вот только не знаю, зачем ты так долго целишься.
- Что значит «зачем»? – удивленно переспросил юноша. – Чтобы попасть в цель.
- Ты и так попадешь в цель, если правильно пустишь стрелу.
- Но разве для этого не надо как следует прицелиться?
- Нет, конечно.
Эремон в недоумении посмотрел на нее. Сер Финн тоже говорил что-то такое, вроде «сам поймешь, как надо» – но это больше походило на издевку над мальчиком, «у которого руки не оттуда растут».
- Давай покажу.
Эллана взяла у него лук, достала стрелу и отошла от мишени чуть дальше. Затем она закрепила стрелу на руке, натянула тетиву и выстрелила. Все это заняло секунды три. Выстрел при этом пришелся в яблочко.
- Только и всего, - сказала долийка, оборачиваясь к юноше. – Всего три движения. Не надо две минуты прицеливаться, будто ты из глаз стрелу пускаешь. Пока будешь держать тетиву и руки в напряжении, у тебя стрела так изменит направление, что улетит куда угодно, только не в цель.
- Но если я не прицелюсь, то как тогда смогу правильно пустить стрелу?
- Ты должен позволить стреле лететь самой. А из дрожащих рук она куда надо не полетит. Давай объясню помедленнее.
Кейр понимал, что смысла в этом никакого нет, но против воли заинтересовался.
- Хорошо.
Эллана положила новую стрелу поверх пальцев левой руки, кончиком в зарубку на луке.
- Раз.
Натянула тетиву.
- Два.
Стрела вонзилась в центр мишени.
- Три. Все.
- Но ведь невозможно же не целиться и попасть в мишень, - улыбнулся Эремон.
- Попробуй. Сделай еще один выстрел – только не трать время на долгое прицеливание. Просто расслабься и выпусти стрелу.
Пожав плечами, юноша взял у нее лук и приготовился к выстрелу. Он попытался не целиться, а просто прикинуть направление стрелы, и без особой надежды разжал пальцы правой руки. Стрела опять не попала в центр мишени – но оказалась недалеко от его первого выверенного выстрела.
- Видишь? – торжествующе поинтересовалась долийка. – Очень хороший выстрел. Немного практики, и ты будешь спокойно попадать в мишень.
- Стреляя наугад?
- Не наугад, а расслабившись. Попробуй еще раз. Старайся расслабить мышцы, если можешь.
Расслабить мышцы оказалось намного труднее, чем напрягать их. Впрочем, кое-чему Кейр научился на уроках фехтования: в его боевых движениях постепенно появилась определенная плавность, и юноша не чувствовал колоссального напряжения, когда сражался с противником на мечах. Но со стрельбой из лука у него так никогда не получалось…
- Не прицеливайся! – строго одернула его Эллана. – Ты и так хорошо видишь, куда стрелять – зачем же тянешь время и разглядываешь цель? Представь, что ты на охоте, и это – олень. Если будешь так себя вести, его в конце концов спугнет случайный шорох, и ты потеряешь добычу.
- Я попробую еще раз.
Краем глаза Эремон замечал вокруг других Стражей – и, похоже, кто-то из них наблюдал за тренировкой. Он уже пожалел, что ввязался в это, но все же послушно сделал еще один выстрел. Затем еще один. И еще.
И с шестого раза неожиданно попал в центр мишени.
- Молодец! – одобрила долийка. – Видишь, все совсем не так сложно. Пробуй еще.
- Я думаю, с меня хватит. – Кейр протянул ей лук. – Спасибо за урок.
Эллана быстро огляделась вокруг и вздохнула.
- Ладно, - громко произнесла она и, приблизившись к юноше, добавила вполголоса: - Потренируйся вечером, когда народу будет поменьше. Но не вздумай бросать. Ты ведь уже почти всему научился.
Эремон и сам не знал, почему все происходящее так его нервирует. Прошлое осталось в прошлом, теперь он никому не обязан доказывать, что он не безнадежен – и никто не осудит его, если юноша не захочет иметь дела с проклятым луком. Но брать его в руки по-прежнему было противно и даже больно – еще до выстрела. Фантомная боль в плечах, кистях, кончиках пальцев напоминала о себе каждый раз, когда юноша прикасался к луку и стрелам.
«Ты просто сдался, чтобы увернуться от боли в пальцах. Позорище».
Кейр никак не мог забыть этих слов, сказанным сером Финном в сердцах. Он после этого целый день простоял возле мишени, всадив туда два колчана стрел и до крови стерев кожу на пальцах даже сквозь перчатки. Едва отошла боль в мышцах, он с удвоенным усердием занялся фехтованием. Он не боялся боли. Он боялся не соответствовать своему положению надежды баннорна. И все равно никак ему не соответствовал, даже овладев техникой боя со щитом и мечом. В Недремлющем море привыкли наносить удар с расстояния, а не вблизи – а Эремону это никак не удавалось. Не иначе как его действительно прокляли еще во чреве матери: у Мэтью сложностей в обращении с луком не возникло. Кейр же словно не мог уразуметь, как надо делать правильный выстрел. Он мог вспомнить, сколько раз за всю свою жизнь попадал стрелой в цель – при том что удачные и ловкие удары мечом ему и в голову не пришло бы считать…