Выбрать главу

- Я не затею безнадежного дела,- хмыкнул Нилок, вино еще больше усилило его дурное настроение.- Какая польза Ашару или тебе от меня мертвого?

- Никакой,- небрежно ответил Тоз.- У меня не больше желания подвергать опасности твою жизнь, чем у тебя. Но для нашей цели, для замысла Ашара, важно, чтобы увидели, как ты одолел Улана в честном бою. Тогда не встанет вопроса о твоем праве носить торквес. Поэтому остальное столь же важно.

Нилок осушил кубок и вновь наполнил его, темные глаза ала-Улана были прикованы к опаловому лицу существа в мехах, наблюдающего за ним.

- В любом случае все уже решено. Я должен биться или бежать. И я не побегу.

- Хорошо,- сказал Тоз, точно отец, довольный правильным ответом сына.Ашару ни к чему голова волка.

- Я держу волка за уши,- огрызнулся Нилок.- Я в ловушке.

- Верно,- спокойно заметил Тоз.- И выход один: биться.

- Круг замкнулся! - в голосе Нилока звучало раздражение, лицо было сумрачным. Борс опять почувствовал мурашки вдоль позвоночника, предвкушая внезапный взрыв гнева ала-Улана и отклик Тоза. К его удивлению, кудесник улыбнулся, бескровные губы разомкнулись, обнажив острые зубы, голос прозвучал кротко.

- В тебе так мало веры?

Нилок вспыхнул. Казалось, его разрывает между страхом смерти от рук Мерзка и Тоза.

- В себя - да,- нехотя признался он.- Но не в твое могущество.

- Мое могущество обеспечит тебе победу,- сказал Тоз.- Но так, что никто не узнает.

Нилок нахмурился, скребя бороду.

- Мы с Мераком сойдемся один на один посреди круга. Как ты сможешь помочь незримо?

Не отвечая прямо, Тоз спросил:

- Каким оружием ты станешь биться?

- Мечом,- сказал Нилок.- Будет и щит. Мерак любит секиру.

- Пусть твой меч и щит,- распорядился колдун,- принесет раб, который меньше прочих любит Дротт.

Нилок Яррум явно растерялся, но крикнул, чтобы вистрийка принесла его меч и щит. Женщина явилась из внутреннего покоя, неся меч в ножнах на внутренней стороне щита, и положила щит на стол перед ала-Уланом, отводя глаза. Когда она повернулась, чтобы уйти, Тоз сказал:

- Погоди. Как тебя зовут?

- Ниера,- ответила она угрюмо и настороженно.

Тоз поднялся и встал перед ней, взяв протянутой рукой подбородок рабыни. Его пальцы стали еще бледней на темной коже женщины, рыжее великолепие ее волос казалось пламенем по сравнению с его белой гривой. Вистрийка попыталась отвести взгляд, но неудержимая сила красных зрачков колдуна притянула ее глаза, и она застыла перед ним в недобром молчании, хотя ее подбородок с вызовом поднялся. Тоз кивнул и ослабил хватку, оборотившись от девушки к щиту.

Борс видел эти меч и щит прежде, но и теперь не мог надивиться мастерству, с которым они были сработаны. Среди вождей Дротта только у Мерака было оружие получше. Щит представлял собой круг из выдержанной бычьей кожи, натянутой на каркас из закаленного в огне дерева - достаточно крепкий, чтобы отразить удар меча. В центре щита имелся железный конус, железо оковывало и его край. Пространство между конусом и оковкой укрепляли искусные узоры из кованого серебра, сплавленного с железом. То был щит, достойный великого вождя, и меч вполне подходил к нему. Лезвие доброго оружия было длиной в руку, обе заточенных до бритвенной остроты кромки ближе к концу сходились на острие, плоский желоб кровостока опускался почти до рукояти. Похожая на двускатную крышу гарда была украшена серебряной резьбой, продолжающейся и на коже рукояти, далее металл завивался в большое яблоко из цельного серебра, венчавшее рукоять.

Тоз задумчиво пробежал пальцами по щиту, затем извлек меч из ножен и задержал его перед глазами, словно забыв о том, сколь он остер. Казалось, он остался доволен осмотром, ибо опустил: клинок и опять оборотился к Ниере.

- Из какого ты племени, дитя? - спросил он.

- Из Вистрала,- с гордостью ответила она.

- Как ты попала сюда?

- Меня захватили,- ее глаза метнулись на миг в сторону Нилока Яррума и вспыхнули неприкрытой ненавистью.- Мою деревню сожгли. Мужа убили, родителей тоже.

- Будь это в твоей власти,- сказал Тоз,- будь ты не рабыня, но свободная, ты бы стала искать мести?

Потрясение мелькнуло в ее взгляде, и женщина немо кивнула.

- Скажи, что бы ты сделала,- пробормотал Тоз. У Борса в мыслях возник кот, мурлычущий от удовольствия при виде измученной мыши.- Скажи, как бы ты свершила месть?

Ниера опять взглянула на Нилока, затем вперила взгляд в Тоза.

- Я бы изгнала грязный Дротт с лица Белтревана. Я бы их всех перебила. Я бы накормила их трупами ворон и лесных зверей, от которых они происходят.

Ее грудь поднялась при этих словах, кожа побледнела, глаза загорелись. Нилок стиснул челюсти и чуть приподнялся со стула, словно желая прибить женщину. Однако взмах руки Тоза сдержал его, и вождь рухнул обратно с черным от гнева лицом. Борс поневоле задумался, сколько раз ала-Улан брал ее, и какое удовольствие доставляло ему погружаться в такую бездну ненависти. Однако, судя по всему, как раз такую ненависть искал Тоз. Колдун остался доволен, ибо кивнул и сказал:

- Превосходно. Ты-то мне и нужна.

Смятение вновь появилось на лице Ниеры, и не меньшее отразили лица Борса и Нилока. Еще больше усилили его последующие действия Посланца. Тот повернулся к вистрийке спиной и поднял меч. Клинок свободно покоился на его ладонях, а сам колдун глядел на сияющий металл. Затем его пальцы крепко обхватили клинок, ничуть не порезавшись при этом, и он что-то гортанно пробормотал: невнятные чужие слова, насколько что-то удалось расслышать, каких не может выговорить человеческий язык. Борсу внезапно стало холодно, он задрожал, как если бы зимний ветер украдкой проник в жилье. Тоз поднял клинок к губам и поцеловал нежнее, чем мать любимое дитя.

Затем развернулся и резко всадил меч в живот Ниеры, погружая его все глубже и протяжно напевая свою дикую песню - в то время как сталь проходила сквозь одежды, плоть и внутренние органы. Глаза девушки широко раскрылись от изумления и боли, но какие-то чары приковывали их к глазам колдуна, и она не издала ни звука, кроме негромкого краткого вздоха, когда меч вышел из ее спины и блеск металла стал красным. Краснота сгущалась в центральном желобке. Тоз вонзил клинок в податливую плоть по самую гарду. Не обрывая пения, он отпустил меч и обернулся к щиту, взяв его за обод.

Борс ожидал, что девушка рухнет: он видывал, как мужчин в бою пронзали подобным образом. Первый приступ боли заставлял их замереть, приводя к бесчувствию, но затем они вскрикивали и падали, конвульсивно цепляясь за металл, который отнял их жизнь. Ниера, однако, по-прежнему стояла прямо, ее руки свободно висели по бокам, подол платья запятнала кровь, которая текла вниз с желобка, длинный красный конец меча выступал из спины. Ее глаза все еще были раскрыты, и вся боль, которая бы должна была бросить ее, вопящую, на пол, скопилась в них как безмолвный стон. Тоз нагнулся и, поставив щит у ее ног, затем одной рукой снова взялся за рукоять меча, а другую положил плашмя на грудь рабыни и извлек клинок из ее тела. Кровь хлынула потоком, едва открылась жуткая рана, ударила в щит и потекла по полу. Колдун провел левой рукой перед лицом Ниеры, внезапно вистрийка покачнулась и рухнула на щит, накрыв его пронзенным телом. Тоз взглянул на нее, его глаза светились огнем, а губы двигались, изрекая слова, которых Борс не мог расслышать так шумела кровь у него в голове и гулко билось его сердце.

Призрачное лицо выражало удовлетворение, когда повернулось вновь к Нилоку Ярруму и Борсу. Оба дротта молча наблюдали, как меч был поднят и проведен через пламя над жаровней, кровь капнула с него в огонь, вызвав резкий запах, который исчез, едва лишь Тоз провел рукой вдоль меча. Теперь на чистом металле не осталось и следа от жуткого обряда. Чародей вернул оружие в ножны. Ударом ноги он сбросил мертвую рабыню со щита и так же провел щит через пламя, вернув ему его прежнее состояние одним-единственным мановением правой руки. Поставил щит рядом с мечом и улыбнулся Нилоку.